Проект Х. Сергей Витальевич Карелин

Волшебством, которое все считали выдумкой сказочников, но которое на самом деле существовало. И с помощью его можно было многого добиться….

      Исследования шли успешно, пока покровителя Сергей Сергеевича, благодаря которому и был создан отдел, не объявили врагом народа. После того как он пропал в подвалах Лубянки, взялись за отдел. Почти все сотрудники получили по десять лет лагерей.

      Сергею Сергеевичу повезло, что семью его не тронули. Хотя повезло, это как сказать.Брат жены занимал видный пост в наркомате обороны и подключил все свои связи. Не побоялся родственной связи с семьей врага народа, в общем повел себя как подобает настоящему мужчине.

      Сергея Сергеевича он выручить не смог, а вот семью спас. Сейчас профессор знал о своих родных, только то что они находились в эвакуации где-то в Казахстане. Профессор вновь вздохнул, но сделал наверно это чересчур громко, так как нары над ним заскрипели, и с них свесилась бритая голова Васьки Хромого, одного из подручных Будима.

      – Слышь, ты, козел! – прошипел Васька, – хватит вздыхать, а то навечно пасть заткну!

      Дальше последовала замысловатая матерная фраза, и профессор, поспешно закивал головой, стараясь не встретиться с вором глазами. Тот удовлетворенно хрюкнул, и голова его исчезла. Нары немного поскрипели и вновь затихли.

      Сергея Сергеевич перевел дух, и мысленно пожелал этому уголовному отродью провалиться в ад, который ждет его не дождется. Кто-кто, а профессор знал, что он существует. Работа в отделе вообще сильно изменила Сергея Сергеевича, всегда отличавшегося веселым нравом. Да и как веселиться, когда видишь такое…..

      Он отмахнулся от плохих мыслей и осторожно, стараясь не шуметь, достал из-под подушки семейное фото, где вся его семья была вместе. Он, жена и дочка Элла. Фотография была сделана три года назад, перед самым лагерем, когда Эллочке было всего два года. Сейчас это была единственная фотография связывающая его с прошлой жизнью. В тяжелые минуты она всегда помогала профессору, помогла и сейчас. Он с трудом подавил рвущиеся наружу слезы и закрыл глаза.

      К его удивлению, он быстро заснул и проснулся только когда над ухом раздался крик уже ставший знакомым до боли:

      – Подъем!

      Быстро одевшись, он засеменил за остальными заключенными, как и он одетыми в одинаковые серые телогрейки. На улице была уже привычная для него погода. Мороз и снег. Снег и мороз. Профессор не знал точно, где находился лагерь, Сибирь то большая! Но вот о чем он тосковал в нем так это о тепле.

      Постоянный пронизывающий колючий ветер и температура, никогда не поднимавшаяся выше десяти-пятнадцати градусов мороза, а ночью доходившая до тридцати пяти-сорока градусов, кого угодно загонят в могилу. Но Сергей Сергеевич держался. Он сам поражался своей выносливости. И вот сейчас, ежась от холода в телогрейке и драной шапке ушанке профессор направился к месту ежедневного утреннего построения.

      Но произошло нечто из ряда вон выходящее. Ему не дали встать в строй колонны выстраивавшейся