Творожная кнопка или зовите Ханну. Анка Гринёва

ее! Держите!

      Из поместья вылетела бабочкой, а домой прилетела голубем. Проскользнув в приоткрытое окно своей комнаты, я, наконец, вернула себе человеческий облик. Нужно признать, что сегодня я перегнула. Очень сильно. Моралисты с ума сойдут. Голый человек, надо же! Но мне дар метаморфа позволяет осознать, что одежда – это всего лишь оболочка для защиты, как шерсть у животных, и под ней мы абсолютно одинаковые. Стыдно ли мне? Немного. Буду ли я переживать, что меня видели почти голой? Нисколько! Я не справилась с работой, и это меня расстраивает гораздо больше.

      Прежде чем услышать стук во входную дверь, я успела привести себя в порядок. Вольдемар на пороге ничуть не удивлял. Его напряженное лицо не мог скрыть даже полумрак улицы.

      – Госпожа Лорин, вынужден потребовать у вас выданный аванс. А также сообщить о намерении семьи Зельц подать на вас заявление в полицию о ненадлежащем исполнении услуг.

      Я молча отдала мешочек с деньгами, забрала свою сумку у него из рук и закрыла перед его носом дверь. Тоже мне… вынужден потребовать…

      – Ханна, что ты там устроила? – раздалось за моей спиной. Мама.

      Она смотрела на меня с упреком, ее ноздри начали раздуваться, а руки уперлись в бока. Признаться, она не выглядела устрашающе, наверное, потому что была в одном халате на ночную сорочку и с бигуди на голове.

      – Завтра узнаешь. Я не хочу рассказывать, – я попыталась ее обойти, но она остановила.

      – Нет уж, расскажи! – потребовала мама и крикнула в потолок, – Роберт, иди, послушай, что натворила твоя дочь!

      Почти сразу со второго этажа в одних трусах и тапочках спустился отец, зевая и пытаясь разлепить сонные глаза.

      – Роза, что случилось? Ханна, ты кого-то убила?

      – Нет, папа.

      – Ты спалила чей-то дом?

      – Нет, папа.

      – Тогда я не вижу поводов орать среди ночи. Роза, пойдем спать, – сказал он и, так и не дойдя несколько ступеней до конца лестницы, начал подниматься.

      – Что случилось в доме Зельцев? – прорычала мама. – Пока Ханна не ответит, никто в этом доме спать не будет.

      – Да ничего такого не случилось. Я просто испугалась, – добавила ужаса и жалости в голос и намеренно обратилась к отцу. Он был всегда на моей стороне. – Они хотели побить меня палкой, папа…

      – О, Мирра, только не это! – мама схватилась за бигуди, явно переживая не из-за угрозы моей жизни.

      – Подумаешь, всего лишь превращалась в разных животных, а потом в себя. И, в конце концов, улетела бабочкой, – я ковыряла ногтем большого пальца ручку сумочки.

      – Да, милая… такого представления они точно не ожидали, – папа подошел к маме и взял ее за руку, – Роза, видишь, ничего страшного не случилось. Пойдемте спать.

      – Завтра весь город будет в курсе, что наша дочь-метаморф скакала там козлом, обезьянкой и слоном… – заплакала мама и бросилась на грудь отцу. Он обнял ее, но за спиной показывал мне рукой на выход.

      – Кстати, в козла и слона я не