Петровские казармы. Святослав Яров

почти физически ощутил, как где-то глубоко внутри шевельнулся червь сомнения.

      – Какой у него был портсигар?

      И опять последовал четкий ответ:

      – Самый обыкновенный, коричневой кожи с такой, знаете, латунной застежкой.

      Сомнение с новой силой заявило о своих правах. Андрею стало немного не по себе, и он прибег к спасительной, как ему показалось, уловке:

      – Что изображено на пряжке поясного ремня убитого?

      Ротмистр усмехнулся, всем своим видом давая понять: ну-ну, проверять меня вздумал… и терпеливо разъяснил:

      – В наследие от кавалерийской формы Жандармскому корпусу достались двухшпеньковые ременные пряжки, на коих изначально каких-либо изображений, а тем паче украшений, не предусмотрено, – он указал на свой ремень. – Ежели угодно, можете удостовериться.

      Это еще ничего не значит, успокаивал себя Гришин: кто-то мог ознакомиться с протоколом, скажем, в прокуратуре… Хотя, марка сигар там точно не указана… И вообще, к чему такие сложности, если хочешь попросту разыграть ближнего?

      – Андрей Иванович, – негромко сказал Уваров доброжелательным тоном, полным сочувствия и понимания, – поверьте, не так давно сам я нечто подобное изведал и чувства ваши вполне уразуметь способен. А посему по мере сил хотел бы вам помочь. У Погожева на шее, слева имеется небольшое родимое пятно, а на правой руке шрам, следствие падения с яблони в отрочестве. Мне сии частности известны, ибо всякий офицер, поступающий на службу в Корпус, предварительно проходит врачебное освидетельствование, и соответствующая запись присутствует в личном деле подпоручика… Сверьтесь с вашими бумагами. Уверен, такого рода подробности отражены в них надлежащим образом.

      Андрей привык во всем идти до конца. Словно утопающий за соломинку, он ухватился за предложение ротмистра, быстро нашел и выдернул из скоросшивателя будущее заключение судмедэкспертизы. Надо же, пригодилась «рыба»… Как чувствовал. Не зря к Петровичу заезжал… Сейчас разберемся… Так, где у них тут описательная часть? Вот! Особые приметы: «…в восьми сантиметрах ниже левого уха на шее трупа присутствует пигментный невус* темно-коричневого цвета диаметром около пяти миллиметров…» и «…на внутренней стороне правого предплечья имеется застарелый продольный шрам длиной шесть сантиметров». Кажется, приплыли. Крыть нечем.

      Слишком много совпадений, чтобы не принимать их в расчет. Это что же получается? Выходит, чудес никто не отменял, и розыгрыш здесь совершенно ни при чем? Сказать, что Гришин был ошеломлен, значит не сказать ничего. А каковы, по-вашему, должны быть ощущения человека, живущего в более или менее упорядоченном мире, где все подчинено более или менее понятным, веками выработанным, правилам, когда вдруг в одночасье выясняется, что все не так или, по крайней мере, не совсем так, как он до сих пор себе представлял? Ни с того, ни с сего появляется некто… И – хлоп! – привычный мир переворачивается, если не с ног на голову, то уж с боку на бок точно. С таким положением вещей трудно свыкнуться вот так, одномоментно. Андрею захотелось