Сказка о доблестных дочерях графа Кондакова, коих государь замуж выдал. Игорь Дасиевич Шиповских

их крёстный. Елена, не смотря на свой столь юный возраст, проявляла недюжий интерес к математической науке. Она могла днями напролёт сидеть на ближайшем лугу и считать пасущихся там коров с козами.

      – Раз коровка,… два коровка,… три… – слышался её детский голосок со стороны лужка. Иринка же, как только встала на ножки начала выдавать такие танцевальные коленца, что родители только диву давались. Умилялись её способностям, да всё приговаривали.

      – Ну, какая же у нас умелая артистка растёт. Ну, молодчинка,… ну мастерица… – не нарадовались они ей. И всё бы хорошо, да только государь от своих намеченных планов никогда не отступал. Пришёл срок, царь собрал войско, возглавил его, и тут же выдвинулся в дальний поход к Чёрному морю. Граф Никодим, разумеется, не остался безучастным и тоже отправился в поход.

      Он всю дорогу был рядом с Петром и во всём ему помогал. Прибыв к намеченному месту, войско встало лагерем, и царь со сподвижниками затеял готовить первую атаку. Выполнив подготовку, начали штурм.

      Однако вражеский город-крепость находился в устье реки впадающей в море. А потому все атаки государева войска, без поддержки флота со стороны моря, были обречены на провал. Во время последней вылазки на стене крепости случилось страшное. Граф Никодим, всегда находящийся в ставке подле царя, вдруг не выдержал вида гибнущих на его глазах, им же воспитанных солдат.

      – Государь более мочи нет смотреть на это,… ведь опять же побьют касатиков! Эх, была, не была,… вперёд родненькие! – отчаянно закричал он, скинул с себя камзол и, обнажив саблю, сам кинулся в гущу событий. И даже государь не успел его удержать. Никодим мгновенно исчез в толпе сражающихся воинов.

      А когда атака стихла, и дым стрельбы рассеялся, графа уже нигде не было. Ни среди убитых, ни среди раненых – нигде. Сгинул Никодимушка, как и не было его. Царь, расстроенный такой потерей, долго горевал, но делать нечего, война есть война. Несолоно нахлебавшись, государь отступил. И войско восвояси отправилось домой. Но наш царь не был бы царем, если бы не сделал нужных выводов из этой конфузии.

      – Нет, шалишь, нас не сломать,… кораблей нам надо! А значит, флоту быть! – строго решил он и затеялся его строить. Прибыв в Преображенское, в крепость Прешбург, он первым делом пришёл к Еремее и крестницам.

      – Прости меня Еремеюшка,… и вы меня простите крёстные, не уберёг я вашего батюшку,… пропал наш Никодимушка на поле брани,… и никто не знает где он. Теперь я буду вам вместо него… – чуть не плача извинился царь перед домочадцами, и обнял их своими большущими крепкими руками.

      – Эх, государь! Как бы нам сейчас тяжко не было, но ты знай,… мы всегда, в делах твоих светлых будем тебе верными помощниками,… также как и наш отец… – тут же ответили ему Еремея, и такие вдруг сразу повзрослевшие Леночка с Ирочкой. Государь, расцеловав крестниц, оставил им на первое время кое-каких сбережений, распрощался и отбыл в дальний город Воронеж, флот могучий строить.

      4

      А тем временем,