Земля Жанэ. ТУТУ

вы их называете чинтами. Это бывшие гномы. И хоть злобнее тех существ нет, наверно, в целом свете, а и прозорливей их тоже нет.

      Камень, из которого вылупилась Яна-Тифанна я получил от одного из них, блаженного гнома. Он давно умер, но среди пинтов-чинтов остались еще блаженные гномы. Если вы действительно хотите знать, кто мать Сосруко, спросите у них.

      Отправились Тлепш и Сосруко искать блаженных гномов. Долго ли коротко ли они шли, а вышли на небольшое плато скалистого берега океана; им сказали, там они найдут, кого ищут.

      На плато гулял, резвился океанский бриз. Тверже уперся малыш Сосруко в землю и, ухватившись за рукав Тлепша, пошел, оставляя на каменистом плато глубокие следы, словно шел по влажному песку.

      Между тем, бриз невидимым гребнем проходил по тысячам коряг, разбросанных на плато. Он бросал их то вперед, к океану, то назад, к землям нартов. В этом аду летающих обломков путники с трудом разглядели блаженного гнома.

      Старый, почти черный от загара и совсем худой, Блаженный и сам походил на корягу. Гном сливался с окружающей средой во всем, кроме одной детали – только он оставался несгибаем и неколебим на ветру.

      Блаженный гном сидел у края скалы и смотрел на океан.

      Путники подошли к Несгибаемому и со всем возможным почтением подали ему лепешку, приготовленную руками прекрасной Сатаней.

      И вот, что услышали от Благодарного:

      – Однажды на седьмом небе Верхнего мира затеяли генеральную уборку. Сгребли труженики в одну кучу весь мусор и подожгли. В Верхнем мире не было уборки с начала времен и мусора накопилось так много, что искры от костра разлетелись во все стороны и стали звездами. Дым от костра застил искры и превратился в туманности.

      Костер еще не погас, когда юная дочь небесного труженика решила испытать себя и сплясать босиком на остывающих углях.

      Она плясала так самозабвенно, что не заметила, как пробила дно седьмого неба и спустилась на небо шестое. Продолжая танцевать, кружась и прыгая, она опускалась все ниже и ниже. Вот уже и пятое небо, и четвертое; вот и третье небо, и второе.

      Оказавшись на первом небе, девчонка остановилась и огляделась. Сквозь прозрачное дно неба виднелись океан и цветущие земли.

      – Она прекрасна, хочу на Землю, – подумала юная шалунья и, со всей девчачьей силы топнув ножкой, пробила дно.

      Но спуститься на Землю она все же не успела – отец-труженик схватил ее за косы и втащил обратно на седьмое небо Верхнего мира.

      – Я хочу там жить! – кричала шалунья, со скоростью кометы возвращаясь домой.

      Красавицу вернули домой, а пепел с ее ног разлетелся в разные стороны, упал в океан, осел на земле и превратился в камни.

      Девица оказалась до того страстной, что стоит такой камень хоть немного нагреть, как в нем просыпается жизнь. Если подержать камень возле огня девять дней, родится богатырь. Но у этих детей человеческого счастья нет, вот и тянет их на подвиги, от тоски и жажды; жить, как все не могут, да и умереть тоже.

      Блаженный гном вздохнул:

      – И домой к матери вернуться