Странная Салли Даймонд. Лиз Ньюджент

будет лучше, если я смогу поговорить с тобой лично.

      Меня согрела мысль о том, что я встречу ее снова.

      – Могу быть у тебя сегодня к обеду.

      – Вы хотите пообедать?

      – Нет, просто чашка чая…

      – Я могу сделать сэндвичи с ветчиной.

      – Это было бы замечательно.

      – Не берите с собой Дональда, хорошо?

      – Ну ладно, он пока восстанавливается после операции, но почему ты не хочешь его видеть?

      – Отец говорил, что он ленивый болван, который женился на вас ради денег.

      Тетя рассмеялась.

      – Почему вы смеетесь?

      – Ох, твой отец. Еще сам говорит о проецировании…

      – Я не понимаю. Мне не нравится, когда надо мной смеются.

      – О боже, я смеюсь не над тобой! Слушай, не переживай. Я не буду брать Дональда.

      Я повесила трубку сразу после того, как мы разделались с прощаниями, которые всегда страшно раздражают: «До свидания», «Пока», «До свидания», «До скорого», «Да, пока», «Тогда до свидания»… Это так утомительно.

      Через два часа я пошла на кухню делать сэндвичи. Я смастерила слинг из отцовского шарфа, чтобы держать Тоби как можно ближе к сердцу. Я рассказала ему о нашей сегодняшней гостье. Снова спросила про «C». Я не ждала ответа, но мне было приятно с ним разговаривать. Я не чувствовала себя одинокой.

      Когда я открыла дверь, за ней стояла тетя Кристин с огромным букетом цветов.

      – Дорогая! Боже, сколько лет прошло! Ты такая высокая! И красивая!

      Тетя Кристин всегда выглядела как модная копия мамы. Но сейчас она разочаровывающе постарела. Я чуть не сказала это. Кожа на ее лице обвисла, хотя глаза под золотыми тенями и пышными черными ресницами были по-прежнему яркими. Ну, логично. Мама умерла уже очень давно. Я чувствовала себя рядом с тетей вполне спокойно, пока она не попыталась дотронуться на меня, и я отшатнулась.

      – Извини, – она подняла руки вверх, как при аресте. – Помнишь, раньше ты разрешала мне подержать тебя за руку?

      Это правда, но мы давно не практиковались.

      Мы пошли на кухню, и я поставила воду и начала заниматься чаем. Я наблюдала за ней. Тетя Кристин посмотрела на меня и улыбнулась.

      – Как твои дела? Я смотрю, ты еще не повесила никаких украшений?

      – Нет, мы с отцом решили, что это для детей.

      Тетя Кристин нахмурилась.

      – Я сейчас получаю разные письма, – начала я. – Некоторые люди хотят подружиться со мной. Некоторые меня ненавидят. Мне написали, что я дьявольское отродье.

      – Можно посмотреть?

      Я показала ей разобранную почту.

      – Так, ну это можно отправлять прямо в мусор, – заявила она, взяв в руки злые записки и письма от журналистов. Я согласилась. Мне не хотелось ничего этого хранить, только письмо от моей одноклассницы Стеллы и записку от «С».

      – Как ты себя чувствуешь?

      – Все в порядке. Отец написал, что мне нужно переехать в деревню. Он говорит, мне вредно жить здесь совсем одной.

      – Тебе тут не одиноко?

      – У меня есть Тоби, – я показала ей своего