Северная сага. Лесной Кот. Вячеслав Олегович Калинин

вечером они с Третьяком пива напились, пока хозяева пировали. Пока пили, Третьяк им рассказал, что медвежьи следы недалеко от деревни видел. Так они с ним поспорили, что медведя этого найдут и добудут.

      – И что?

      – Как что? Добыли, в деревню тушу притащили. Там, на окраине, уже полдеревни собралось посмотреть.

      – Вот дают, окаянные! Я-то думаю, что это собаки с утра лаем заливаются!

      – А еще Тишка с Весянкой с ними спорили, обещали дать им, если те медведя приволокут. Вот они и расстарались, схватили топор с рогатиной, горшок с пивом, и в лес ушли!

      Девки заржали во весь голос и, доделав свои дела, убежали.

      Я задумчиво использовал экологически чистые лопухи и пошел вершить правосудие над своими трэлями.

      На краю деревни гомонила толпа холопов, которые при моем приближении утихли и расступились. Мне открылась картина маслом. На бревнышке, упираясь головами друг в друга, сидели оба моих трэля, рыжий Грейп и лысый Фрут, замызганные и печальные. Перед ними на земле лежала туша медведя, привязанного к жердине за лапы. Медведь был крупным, но тощим и каким-то немного облезлым. Видимо, с зимней спячки не успел еще нагулять вес и обновить шерсть.

      – Ну и что тут происходит? – строго спросил я. – Вы где, паршивцы, вчера пропадали, вместо того, чтобы мне прислуживать?

      На самом деле меня распирал смех от увиденного, но надо было держать строгий вид, чтобы поставить на место расслабившихся трэлей.

      – Так мы это… вот… – заблеял Грейп.

      Фрут молча сфокусировал на мне мутный взгляд и совсем поник, чуть не упав лицом вперед с бревна. От падения его спасло только то, что они держались друг за друга руками. По их виду я понял, что у трэлей жуткое похмелье.

      – Хорошо, мне все ясно, – сказал я, уперев руки в бока. – Значит, так. Медведя ободрать, шкуру отдать на выделку. Мясо закопать, только попробуйте сожрать его, не хватало мне потом из вас глистов с паразитами выводить! Потом найдете меня, я для вас наказание пока придумаю. Бегом! – рявкнул я на тормозивших с исполнением моего приказа трэлей.

      Фруктовые братья подпрыгнули, как «двое из ларца», засуетились, хватая подвешенную к жердине тушу, и, спотыкаясь, поволокли ее к кожевникам.

      – Да, и еще один момент! – трэли замерли, боясь повернуться в мою сторону, вжимая головы в плечи. – Кто здесь Тишка с Весянкой?

      Из толпы выступили две дородные девицы, этакие типичные доярки-колхозницы, как в «Особенностях национальной охоты».

      – Это мы, господин, – тихим голосом сообщила та, что покрупнее.

      – Вечером этим оболтусам дать не забудьте, – я развернулся от моментально покрасневших до состояния вареной свеклы девок и пошел искать Доброгу. Отходя, я услышал смешки односельчан и несколько веселых комментариев в их адрес.

      Доброгу я нашел во дворе его дома. Десятник, раздетый до пояса, фыркая, ухая и подпрыгивая, умывался ледяной водой, которую поливал на него из большого деревянного ковшика Варяжко.

      После водных процедур