Девочка бандита. Мила Дрим

выцвела, но это нисколько не убавляло веселья ребятни.

      Я улыбнулась. Их веселье благотворно повлияло на мое настроение. В конце концов, всё было не так плохо.

      Я отработала свой первый рабочий день (и ничего, что он длился несколько часов). Не сломала ногу, когда падала, и заработала.

      Я чувствовала себя самостоятельной, почти успешной. И на фоне этих ощущений, в голове завертелись мысли.

      Я позволила себе помечтать.

      Куплю себе джинсы, мальвины! А потом – нормальную осеннюю обувь… Если дело пойдет хорошо, и тете Вере понравится, как я работаю, попрошусь к ней работать на выходные.

      Правда, неизвестно, как бабушка отнесется к этому. Про папу я не думала. О своих отцовских обязанностях он предпочитал не вспоминать. Но когда это случалось, это нужно было лишь для того, чтобы я помогла ему с заначкой, как прошлой ночью.

      Ну, да ладно… Если я начну зарабатывать, то, может, смогу жить отдельно.

      Этого я хотела больше всего.

      Просыпаться сама, без криков бабушки. Есть то, что я хочу, даже если это будет просто хлеб и чай, и не получать за это получасовые лекции.

      Не вздрагивать ночью от папиных шагов, не задыхаться от его перегара… Не отмывать после него ванную.

      Я хотела просто спокойно жить.

      Спустя время, показался мой дом. При виде него я ощутила неприятное жжение в груди.

      Говорят, дом, это место куда хочется возвращаться.

      Если это так, то квартиру, в которой я жила, нельзя было назвать домом. Подавив в себе неприятные мысли, я подошла к подъезду. Пустующие лавочки рядом молчаливо подсказывали мне, что сейчас местные бабули заняты просмотром телепередачи.

      Открыв дверь, я прошмыгнула внутрь.

      Серые, местами исписанные стены, дышали прохладой и унынием. Не желая разглядывать их, я взбежала наверх. Провернула ключ в замочной скважине.

      Но прежде чем открыть дверь, вздохнула, чтобы собраться с силами. А потом – тихонько прошла внутрь. Сделала шаг и прислушалась. Обычно, мне хватало несколько секунд, чтобы понять, какая обстановка дома.

      В зале работал телевизор. Так, значит папа, скорее всего, развалился на диване и смотрел его. А бабушка, видимо, готовила обед. После пьянки он обычно предпочитал манную кашу, и бабуля даже специально брала пару дней без содержания, чтобы заботиться о своем единственном сыне.

      Честно говоря, глядя на её заботу и опеку, я нередко ощущала себя лишней. Казалось, я каким-то странным образом очутилась в этой семье, и если бы не сходство (с отцом), я бы была уверена, что меня взяли из детдома.

      – Лиза, ты? – бабушка выглянула с кухни. Лицо её было красным. Наверное, опять давление прихватило. Интересно, она не забыла выпить свои таблетки?

      – Я, – я наклонилась, чтобы снять обувь, но бабушка остановила меня словами:

      – Не разувайся. Иди-ка, сбегай за хлебом.

      Она, вытирая жилистые ладони о старый фартук, подошла к шкафу. Достала кошелек, наскребла мелочь