Ляпис. Бирюзовая орхидея. Лори Лютер

увидеть этих ляписов?

      Константин будто не поверил своим ушам.

      Он замотал головой.

      – Я пытаюсь тебя от них уберечь не для того, чтобы ты на них смотрел. К тому же вчера ты с одним из них соприкоснулся. Тот камень, на который ты прилёг – это был ляпис, который тебя едва не утащил к себе. Если бы я вовремя не подоспел и не засвистел…

      – Засвистел?

      – Свист пугает их. Ненадолго можно отвлечь – если вовремя успеть. Он выпустил тебя.

      – Значит, я знаю, что делать в случае чего. Свистеть я умею. Я бы одним глазком…

      Константин глубоко задумался. Было видно, что он очень расстроен.

      – Я так хотел, чтобы ты вообще ничего о них не узнал. И почему я не выбросил эту злосчастную тетрадь? – сокрушался он.

      Стефан молчал. Он не совсем понимал, почему существование ляписов должно быть такой тайной, но предпочёл не спорить.

      Константин всё размышлял, видно было, как внутри у него идёт борьба, но затем он с силой выдохнул, взглянул сыну в глаза и сказал:

      – Я всегда на твоей стороне, всегда желаю тебе лучшего. Если ты считаешь, что тебе это необходимо, я покажу тебе. – И он, чуть помедлив, добавил: – Идём.

      Они надели сапоги и лёгкие ветровки с капюшонами, чтобы не кормить насекомых, и пошли в лес.

      Всего минут через двадцать они остановились.

      – Здесь, – сказал Константин.

      – Как ты это понял?

      – Я не помню этого места, хотя каждый раз хожу одним путём. Верный признак того, что ляпис уже куражится и путает нас. Видишь ли ты какой-нибудь большой камень?

      Стефан оглянулся и заметил под густой низкой елью валун размером с большую тыкву.

      – Как, например, этот? – он указал отцу на камень.

      – Как этот, – подтвердил Константин, приближаясь к валуну. Стефан последовал за ним.

      Отец присел на корточки и похлопал камень. Стефан чуть не засмеялся – со стороны это выглядело странно.

      – Ну что, – сказал Константин. – Покажись.

      Ничего не произошло. Стефан вопросительно посмотрел на отца, а тот без всякого предупреждения стал отрывать камень от земли. Со стороны это казалось невозможным, камень выглядел неподъёмным, и каково же было удивление Стефана, когда между валуном и землёй появилось пустое пространство. Ещё большее удивление постигло его, когда камень, с виду совсем обычный, вдруг начал менять размеры и форму, и вскоре стал размахивать руками и ногами и корчить рожи, сопротивляясь. И вот уже Константин крепко сжимал запястья некрупного человечка с землистого цвета лицом и жёлто-зелёными бегающими глазками. Волосы его были похожи на подгнившую болотную траву, за ухом торчал древесный гриб, руки и ноги были короткими и узловатыми. Одежда его тоже больше походила на какую-то вязь из мягкой травы и едва скрывала наготу. Человечек ёрзал, пытаясь высвободить руки, затем громко чихнул и из ноздри у него вылетел застрявший кусочек серого мха, а Стефан лишь стоял, открыв рот.

      – Не дергайся,