Презумпция невиновности. Скотт Туроу

знал: победа будет за ним.

      Почти все скамьи в церкви уже заняты. Катафалк обложен лилиями и белыми георгинами, в воздухе, несмотря на столпотворение, чувствуется легкий цветочный запах. Я пробираюсь вдоль рядов, кивая и пожимая руки знакомым. Народ собрался важный: видные политики города и округа, большинство судей, светила адвокатуры. Присутствуют также члены левых и феминистских организаций, с которыми иногда сотрудничала Кэролайн. Люди тихо переговариваются. На лицах – выражение печали от утраты.

      Я наталкиваюсь на делла Гуарди.

      – Нико! – говорю я и пожимаю ему руку. В петлице у него цветок – он завел эту привычку, выдвинув свою кандидатуру на пост окружного прокурора. Он осведомляется о здоровье моей жены и сына, но ответа не ждет, а принимает торжественно-трагический вид.

      – Она была просто… – он делает жест рукой, подыскивая слово.

      Я вижу, что кандидат сейчас ударится в лирику, и перебиваю его.

      – Она была великолепна, – говорю я и сам удивляюсь теплому чувству, внезапно нахлынувшему из глубины души.

      – Вот именно, великолепна. Это ты хорошо сказал. – По лицу Нико пробегают тени. Это означает, что ему в голову пришла дельная мысль. – Реймонд, наверное, носом землю роет, занимаясь этим делом.

      – Реймонд Хорган всегда носом землю роет. Ты сам знаешь.

      – Вот как? А я-то думал, что у тебя нет политических пристрастий. Начитался речей, написанных для хозяина?

      – Во всяком случае, его речи получше твоих, Делягарди.

      Нико получил эту кличку во времена нашей прокурорской молодости, когда он, расталкивая всех локтями, полез наверх.

      – Деляга… – протянул тогда Джон Уайт, наш окружной, и, помедлив, добавил: – …рди.

      Так оно и пошло: делла Гуарди, Делягарди.

      – Надеюсь, ты на меня не сердишься? Я правда верю в то, что говорю. Эффективный надзор за соблюдением законов начинается сверху. А Реймонд сдал – устал, что ли. Ему не хватает страсти и настойчивости.

      Я познакомился с Нико двенадцать лет назад, в первый же день моей службы в прокуратуре. Нам отвели один кабинет на двоих. Через одиннадцать лет я стал заместителем окружного, а Нико заведовал отделом по борьбе с убийствами, и я его уволил. Он решил преследовать одного врача, делающего аборты, и обвинил его в убийстве. С точки зрения законности его позиция была более чем шаткой, и я его уволил, но дело всколыхнуло определенные группы населения, на чью поддержку он рассчитывал. Нико тискал статеечки, где освещал свои разногласия с Реймондом, и всегда заботился о том, чтобы его выступления в суде, которые больше смахивали на предвыборные речи, попадали в печать. Реймонд оставил решение о Нико за мной. И вот однажды утром я отправился в магазин спортивных товаров, купил пару самых дешевых кроссовок и оставил их на столе у Нико с запиской: «Прощай. Желаю удачи. Расти».

      Нико делла Гуарди словно рожден для предвыборных кампаний. Сейчас ему около сорока, но