Крах всего святого. Илья Попов

с презрением подумал Матиас, наблюдая за гостями. – Сними с них шелк, наряди в лохмотья и посади среди свинопасов и прачек – кто обнаружит подмену?».

                 Он скользнул взглядом по послам из соседних государств, что сидели за самым ближним столом, предназначенным для наиболее важных персон. Делегаты уже достаточно давно гостили в королевском замке, наслаждаясь роскошными покоями, лучшими угощениями и постоянными празднествами, зачастую проводившимися исключительно для их увеселения. Матиас не терял надежды склонить их выступить союзом против Визрийской империи, но пока они так и не пришли хоть к какому-то соглашению, помимо смутных обещаний и пространных разговоров. Но даже это гости преподносили с таким надменными и даже слегка покровительственным видом, что Матиас еле сдерживал в себе желание выгнать их куда подальше, отправив в спину какое-нибудь крепкое выражение, пускай и стыдясь таких мыслей – все же не пристало воспитанному человеку выражаться подобно пахарю.

                 «Глупцы. Думают, будто сожрав Фриданию, визрийцы остановятся – но нет. Имперцы саранчой пронесутся по всему континенту, оставляя после себя лишь пепел». Признаться, в приготовлениях к празднику Матиас с трудом сдержался от искушения посадить заклятых «союзников» со слугами, а потом извиниться за ошибку и вернуть послов в общий зал – шутка, конечно, была бы грубоватой, но забавной; однако Реджис сумел отговорить Матиаса от этой затеи, чем тот сейчас была даже рад. Не стоит опускаться до их уровня, он куда выше такой низкой мести.

                 Рядом с послами сидела высокая женщина с хищным лицом и тугой золотой косой, спадающей на грудь. Герцогиня Арлет Гарсот, вдова погибшего на войне Неля Тома, с чьим братом Матиас не так давно имел «удовольствие» вести беседу. Как ни странно, Гарсот почтила двор своим присутствием – Матиас был уверен, что она отвергнет приглашение. До Матиаса доходили слухи – точнее, их приносил Реджис – что Арлет отчего-то винит Матиаса в смерти мужа. Что за вздор? Нель выполнял свой долг, как и все те, кто встал против визрийцев, и уж если кого и следовало ненавидеть, так это иноземцев.

                 Госпожу Гарсот трудно было не заметить: одетая во все зеленое – от туники, нарочито небрежно подвязанной тонким поясом, и до ободка с поблескивающим изумрудом – выглядела она распустившейся лилией среди раскинувшихся вокруг красных, желтых и лиловых цветов, тем более, что ростом не уступала даже самым высоким мужчинам. Поймав взгляд Матиаса, Арлет приподняла бокал и поднесла к губам, а получив в ответ легкий кивок, вновь вернулась к беседе с делегатами.

                 За тем же столом также присутствовал герцог Дотэ вместе с супругой и старшим сыном, несколько магистров ордена Святых Мечей, наиболее богатые купцы, члены городского совета Контелесса – столицы Фридании – и другие почетные гости. Не хватало лишь Алана Лефевра – но, то неудивительно с его новыми «друзьями» – и Эрбера Отеса, которого, как сообщил