Неверный муж. Лина Коваль

тогда?

      – Правду сказал. Что ты лживая сучка.

      Отчего-то степень его эмоций гасит мои возбужденные нервы. Ему не все равно. Он может сколько угодно прикидываться, но я ему не безразлична.

      – Да пошел ты! Придурок чертов. Быстро позвони и скажи, что ошибся.

      – Ошибся? – выдает так, словно он не умеет ошибаться.

      – Ошибся, – повторяю и тяжело вздыхаю. – Спутал меня с кем-то, забыл принять таблетки от Альцгеймера. Я не знаю, что ты скажешь, Матвей.

      В трубке повисает тишина.

      – Ну что ты молчишь? – повышаю голос.

      – В десять, – проговаривает он сухо. – Жду у себя.

      Глава 11. Виктория.

      На часах еще полдевятого, поэтому я захожу в студию и пытаюсь прийти в себя с помощью кофе.

      Я одновременно не хочу его видеть и до омерзительности этого желаю. Парадокс.

      Моя плоть поражена неизвестным вирусом. Ни один человек на земле не скажет, когда это пройдет. И пройдет ли вовсе. Я всю жизнь буду мучаться. По крайней мере, в этот момент я точно так предполагаю.

      Дрожь усиливается по мере приближения стрелки к назначенному времени.

      Как я устала от развязанной им войны!

      Зачем он меня мучает?!.

      Женился, планируешь ребенка – живи счастливо. Радуйся. Выбирай пеленки, коляски. Нет, ему нужно обязательно быть рядом со мной и творить свои безумия.

      Быть отвратительным.

      Без трех минут десять проверяю идеальность макияжа, прическу, поправляю платье и отправляюсь в кабинет к Матвею.

      Впервые за все это время стучусь и жду ответа.

      – Да, – слышу голос и проваливаюсь в омут. – Входи.

      – Привет, – говорю с порога.

      – Привет еще раз, – отрывается Матвей от ноутбука, резко его захлопывает и кивком указывает на стул напротив.

      Высоко подняв голову, прохожу вглубь кабинета. Сразу начинаю с обвинений:

      – Скажи мне, ты намеренно портишь мне жизнь?

      – Ты о чем?

      – Я о твоих «нелестных» рекомендациях.

      – А, это…

      Матвей искренне улыбается.

      Точно так, как делал это раньше. Словно не было бесчувственного и заносчивого Андреева на протяжении последнего месяца.

      – Ты смеёшься? – склоняю голову, разглядывая случившиеся с ним за последнюю неделю метаморфозы.

      – Нет. В этом здании, которое ты выбрала плохие коммуникации.

      – Плохие коммуникации?

      Он точно издевается!

      – Да, – кивает, а потом резко поднимает голову. – Я не об этом хотел поговорить.

      – А о чем?

      Матвей долго изучающе меня осматривает.

      За неделю в его взгляде действительно что-то поменялось.

      Я пока не понимаю, что именно, поэтому сканирую его новый образ и пытаюсь разобраться.

      – Как ты себя чувствуешь? – вдруг справляется, блуждая светло-серыми глазами по моему лицу.

      – Как я себя чувствую? – переспрашиваю. – Серьезно? Для этого меня позвал?

      – Это просто вопрос, Вика, – задирает брови.

      – Нормально я себя чувствую.

      – Я… хмм, был груб? – держит