Капкан. Брук Лин

как со мной разговариваешь? – девушка стремительно начинает вживаться в роль "начальницы".

      Становится любопытно, перед кем же она изворачивается. Перевожу взгляд на мужчину, что бесстрастным взглядом наблюдает за Илоной. Всматриваюсь в его лицо. От чего-то оно мне кажется знакомым, и я внимательнее изучаю его.

      – У меня не так много времени, – обращается он к Илоне.

      И я, чёрт возьми, тут же узнаю этот грубый тембр. Тот самый мерзавец, с которым мы сцепились две недели назад на работе у мамы.

      Пытаюсь вспомнить, как его звали. Но тщетно.

      Да и сомневаюсь, что это сейчас что-то изменит. Понимаю, к чему весь сыр бор. Его присутствие здесь не случайно, впрочем, как и моё. Наверное, не такой уж он пустослов, как мне показалось ранее, и сейчас он мне это докажет.

      Переключаюсь на взвинченную Илону, которая садится за свой стол и начинает что-то судорожно искать. Она кажется такой потерянной, такой уязвимой. Так и норовит ей сказать что-то колкое, но я терпеливо скрещиваю руки и наблюдаю за ней.

      – Медея, – Илона поднимает взгляд на меня. – Наш салон в твоих услугах больше не нуждается. Подпиши документ по собственному, – произносит впопыхах девушка, протягивая мне листок бумажки.

      С уст вырывается лишь смешок. Настолько предсказуемо, что даже как-то грустно. Грустно, что потратила много сил и нервов для помощи обыкновенной пустоголовой девицы, чей мозг так и не сумел подняться выше мужской ширинки.

      – Правда? – с усмешкой на губах уверенно подхожу к её столу, хватаю листок бумаги и читаю, что там написано. – На протяжении нескольких лет ты пела мне совсем другие песни.

      Убедившись, что не подпишу никакой подлянки, хватаю ручку и собираюсь подписать это, но Илона кладёт свою руку на мою, слегка приостановив необратимый процесс.

      – Прости, я не смогла иначе, – виновато опускает глаза.

      Это вызывает у меня только отвращение, и я не могу скрыть этого во взгляде.

      – Не нужно извиняться за то, что ты уже сделала, – отдёргиваю руку, беру ручку и подписываю документ. – Завтра жду свою зарплату на карту. Если её не будет, в этом кресле будут сидеть другие люди!

      Кладу ручку на бумагу и выпрямляюсь. Она открывает рот, чтобы ответить что-то, но я разворачиваюсь к выходу. Человек перестал для меня существовать, так зачем мне его слушать? Я не люблю церемоний.

      Не удержавшись от желания оставить за собой последнее слово, подхожу к мужчине. Наклоняюсь, цепляюсь с ним взглядом и на миг застываю при виде его холодных глаз ледяного цвета. Они излучают спокойствие и уверенность в себе и в том, что сейчас происходит. Он чувствует своё превосходство, свою власть, которую, наверняка, ему вручили такие бесхребетные люди, как Илона.

      Понимаю, что задерживаюсь на нём слишком долго, поэтому беру себя в руки и хитро улыбаюсь ему.

      – Глупышками манипулировать много ума не надо. Чтобы меня впечатлить, придётся приложить больше усилий, – произношу я, а после выпрямляюсь и выхожу из кабинета.

      Собираю все свои вещи и покидаю салон. Я знаю