Рождённые водой. Виктория Павлова

за ним еще пару минут, он услышал рассерженный голос мамы. Она стояла у скамейки и разговаривала с незнакомцем, потом попыталась его обойти, но он преграждал дорогу и не отставал. Мама резко развернулась и зашагала прочь. Мужчина пошел за ней.

      Эштон с новой подружкой сидела под горкой и ничего не заметила. Дэш спрыгнул с качелей: бежать за матерью или остаться с сестрой? Мама не любила, когда к ней приставали, поэтому он пошел на карусель недалеко от горки.

      Мама и незнакомец дошли до магазина, завернули за угол и скрылись из вида. Дэш то и дело посматривал туда, но они не возвращались. Он ощутил себя брошенным, вспомнился подслушанный разговор, где мама и бабушка говорили про усыновление, вспомнилось, как он описал кровать и потом стаскивал мокрое холодное белье, чтобы отнести его в ванную, никого не разбудив по пути. Ему совсем расхотелось кататься на карусели и вообще оставаться на детской площадке. Какой-то гадкий мужик все испортил. Дэш подумал, мог ли этот мужчина быть его отцом, но тут же отмел эту мысль. С чего бы тогда ему уходить, почему не познакомиться с Дэшем? Но тут его осенило: а вдруг пришли за ним, ведь его собирались отдать в другую семью. Ладони вспотели, и он чуть не упал с сиденья. Вцепившись в металлический поручень посильнее, он стиснул зубы и раскрутил карусель так быстро, что его начало сносить.

      Раз – вдалеке мелькнули рыжие волосы. Два – мелькнули ближе, у края площадки. Три – Дэш увидел мамино лицо. Карусель крутилась, и Дэша затошнило. Он вертел головой, чтобы все время видеть маму. Она стояла на дорожке и вид у нее был такой, будто она сама только что слезла с карусели – волосы взъерошены, лицо мокрое и бледное – будто ее тоже тошнило. Мама стояла и смотрела то на него, то на Эштон. Потом резко оглянулась, и волосы взметнулись всполохами огня. Она быстро зашагала к Дэшу, прижимая к боку скомканную синюю ветровку. Он спрыгнул с карусели, но потерял равновесие и грохнулся на песок.

      – Дэш, – мама схватила его за руку и дернула наверх, – ты знаешь мотель около молла? «Рыцарь дорог»?

      Голос у нее хрипел, звучал колюче и раздраженно. Дэш вырвал руку и отступил. Вот и все, сейчас ему скажут, что он будет жить с другими людьми.

      – Милый, – мама попыталась улыбнуться, неестественно, будто рот против ее воли растягивали невидимые пальцы. – Сосредоточься! Ну же! Мотель!

      Милый? Дэш так обалдел от непривычного слова, что вообще перестал соображать. В голове крутилась картинка, как незнакомец уводит его с собой, и они живут в мотеле «Рыцарь дорог».

      – Я не хочу, – прошептал он, и у него защипало глаза. – Не отдавай меня. Пойдем домой. Пожалуйста!

      Мама схватилась за карусель, повернула к нему искаженное непонятной гримасой лицо и рявкнула:

      – Прекрати паясничать! Мотель! Вспомни! Мы его часто видели, когда ездили за покупками!

      Мама опиралась на карусель, а Дэш удивился, что ее рука все еще в вишневом джеме, который они ели на завтрак.

      Подбежала Эштон.

      – Ма-ам?