Повелитель света. Морис Ренар

испарения, запоздалую тень тумана, легкий остаток ночи, удаляющийся след исчезнувшего привидения.

      Глава 2

      Среди сфинксов

      Автомобиль неспешно ехал по извилистым аллеям лабиринта. Порой на пересечении путей почтальон и сам несколько секунд колебался, не зная, какой выбрать.

      – И давно эти зигзаги заменили прямую дорогу? – спросил я.

      – Четыре года тому назад, мсье, примерно через год после того, как господин Лерн окончательно поселился в замке.

      – А вы не знаете, с какой целью это было сделано? Вы можете говорить откровенно: я – племянник профессора.

      – Ну как же! Всё потому… что он большой оригинал.

      – Что же он делает такого необычайного?

      – Господи, да ничего особенного… Его почти никогда и не видно – вот что странно! До того как ему вздумалось устроить тут эту запутанную ерундовину, его часто можно было встретить – прогуливался по полям, ну а теперь он разве что ездит куда-то из Грея на поезде – раз в месяц, не чаще.

      Короче говоря, все странности поведения моего дядюшки начались одновременно: постройка лабиринта и изменение тона писем. Похоже, в то время что-то сильно повлияло на его разум.

      – А его компаньоны? – возобновил я разговор. – Немцы?

      – О! Эти, мсье, вообще какие-то невидимки! Да и потом, представьте себе: даже я, которому приходится бывать в Фонвале шесть раз в неделю, уж и не помню, когда в последний раз видел парк хоть краешком глаза. Господин Лерн самолично выходит за почтой к воротам. Такая вот перемена! Вы знали старого Жана? Так вот: бросил службу и уехал, и жена его тоже. Истинная правда, мсье: тут нет больше ни кучера, ни экономки… ни даже лошади.

      – И все это началось четыре года тому назад?

      – Совершенно верно, мсье.

      – А скажите, милейший, здесь ведь много дичи, не так ли?

      – Право же, я бы так не сказал. Есть сколько-то кроликов, пара-тройка зайцев… Но вот лисиц – тьма-тьмущая!

      – Как – неужели нет косуль, оленей?

      – Ни разу не видел!

      Меня охватило странное чувство радости.

      – Вот мы и на месте, мсье.

      После последнего поворота дорога действительно вышла на старую аллею, от которой Лерн сохранил этот небольшой участок. Ее окаймляли два ряда лип, а из глубины как бы выдвигались нам навстречу ворота Фонваля. Перед воротами аллея расширялась, образуя полукруглую площадку, за которой на фоне зелени деревьев виднелись очертания синей крыши замка и сами деревья, стоявшие на мрачном склоне оврага.

      Сильно обветшавшие в средней своей части ворота, располагавшиеся между утесами, были по-прежнему покрыты черепичной кровелькой; изъеденное червями дерево местами раскрошилось, но звонок ничуть не изменился. Его звук, радостный, светлый и отдаленный, так живо напомнил мне детство, что я чуть не заплакал.

      Нам пришлось подождать несколько минут.

      Наконец послышался стук сабо.

      – Это вы, Гийото? – произнес голос с типичным зарейнским акцентом.

      – Да, господин Лерн.

      Господин