Кто с тобой рядом. Гера Фотич

и набрал номер:

      – Слава? Привет, это Рыков! Там у тебя на проверке дело моей агентессы «Чернушки». К тебе подойдёт начальник убойного отдела Алексеев, дай ему личное и рабочее, пусть выпишет всё, что ему надо! Ты понял? – Выслушав ответ подчинённого, усмехнулся: – Да списал он, списал! Не волнуйся!

      Виктор положил трубку.

      Михаил вопросительно кивнул:

      – Что-то не так?

      – Да нет! Всё в порядке. Интересуется, сдал ли ты в архив своих мертвецов?

      Алексеев улыбнулся, хлопнул Рыкова по плечу и направился из кабинета. Остановился в дверях, обернулся:

      – Ты спрашивал эксперта о триангуляционной борозде на шее девушки…

      Виктор кивнул:

      – Я ей наудачу серебряный кулон подарил с изображением «Ники», Богини победы, возможно, преступник позарился.

      – Сможешь изображение найти в интернете?

      – Да, конечно, позже занесу. Кстати, может, и не важно, но она сказала, что Ефимов её утром в городе высадил и обещал перезвонить вечером после неотложных дел. Но так и не позвонил до нашей встречи.

      Алексеев кивнул и вышел за дверь. Папироса, точно напоминание, осталась дымить в пепельнице на столе Рыкова.

      Удодов оторвался от монитора, поинтересовался:

      – Установили? Твоя «Чернушка»?

      Виктор кивнул. Разделся и сел на своё место.

      Начальник покачал головой:

      – Красивая девушка была, жаль. Может, мы расшифровали, что-то напортачили в суде?

      – Не думаю, – возразил Виктор, пригладил усы, – если бы тогда прокололись, они бы сразу её убрали, а затем уже на апелляцию подали. Но пять лет о ней никто не вспоминал! А вот теперь встретила любимого из тюрьмы и адью… Как у тебя-то жена? Как съездил?

      Удодов посмурнел:

      – Плохо. Она и в молодости от ревности с ума сходила, а после гибели сына совсем умом подалась. Ходит по соседям, рассказывает, что я собираюсь её бросать. И сына ждёт, каждый вечер пироги печёт или печенье. Сядет после ужина в кресло и заснёт. Я переложу её в постель. Утром меня ругает, что сын приходил, а мы его не встретили, не открыли дверь.

      – А что с ним случилось? – поинтересовался Игнатьев.

      – Не знаю, никто ничего не рассказывает. Он в Москве служил в ФСБ майором, здоровый парень, крепкий. Сказали – сердце, а в справке о вскрытии указано: причина не установлена. Как так не установлена? Ну, я понимаю, бомжей подбирают, там у них всё сгнило от водки – и печень, и почки, и селезёнка – определить не могут. А здесь-то?

      – Так что с женой решил? – спросил Рыков.

      – Вожу её на процедуры, таблетки какие-то выписали. Сказали, может появиться агрессия, надо быть внимательным – тогда снова в больницу на стационар. А я думаю – возьмёт и меня молотком по голове или ножом в бок пырнёт, когда я сплю! Агрессия… как она проявится?

      – Да… – задумчиво произнёс Виктор, – не знаешь, кто с тобой рядом!

      – Вот то-то и оно! – подтвердил Удодов.

      Глава 7

      Война и мир

      С утра предупредив Удодова, Рыков рванул в районный военкомат к своему приятелю Стасу Сазонову.