Хроники Священного союза. Сергей Витальевич Карелин

воин, направленный чтобы остановить искателя амулета, это его сестра.

      – От тебя ничего не утаишь, – кивнула она, опускаясь на тюфяк. – Его нужно остановить. От этого зависит наше с тобой будущие.

      – Будь осторожна, – просто пожелал ей брат.

      – Все как всегда, – ответила она.

      Он опустился рядом с ней, и положив голову ей на колени, закрыл глаза. Она ласково взъерошила его волосы и мягким бархатным голосом запела:

      «Шелест крыльев стих в ночи,

      Меркнет свет скупой свечи,

      Ворон тенью сел на тис,

      Смотрит черным глазом вниз».

      Эта тихая песня, сочиненная Энеей у походного костра, стала их уютным пристанищем, единственным напоминанием о былых временах, когда были живы родители. Доргар погрузился в воспоминания. Они никогда не говорили о родителях, словно боясь потревожить оставшиеся в памяти тени, которые легко мог развеять в прах ветер пустых и незначительных слов. Он вспомнил старого мага, что спас их, развалины родового замка и девочку с бледным, но решительным лицом, держащую кинжал в побелевших пальчиках… готовую защищать их жизни до последнего вздоха…

      "Расскажи мне, ворон-друг,

      Будет ли разорван круг?

      В хороводе тусклых дней,

      Как мне быть с бедой моей?

      Боль, разруха, детский плач,

      От меня ты глаз не прячь,

      Чую, близиться гроза,

      Я уже не вижу зла.

      Кровь и боль, сердца в клешнях,

      Мною движет месть и страх,

      Ты уйми мою печаль,

      Сердце к сердцу, к стали сталь.

      Но пусты его глаза.

      Ворон в ней не видит зла.

      Ночь начало всех начал,

      Взмах крыла и ты пропал!

      Ты живи тоской своей,

      Но сомнения не сей,

      Сердце встрепенется вновь

      Если в нем жива любовь."

      Она закончила и осторожно положила голову уснувшего брата на тюфяк. Затем неслышно собралась и выскользнула в ночь. Ее ждал человек, ищущий амулет. Через несколько минут из лагеря выехал всадник, плотно закутавшийся в длинный плащ, скрывающий лицо под опущенным забралом и направился в сторону Драккара

      Доргар открыл глаза и с тоской уставился в потолок палатки. Потрескивали свечи, и ночь казалась бесконечной.

      Глава 5 «Тайны родового проклятья».

      День прошел спокойно. Хэгаст с Алтеем отмахали добрых тридцать миль и в сумерках остановились на ночлег в придорожной таверне, определив лошадей под присмотр рябого тощего конюха, жевавшего табачный лист. Выцветшая под дождями и солнцем вывеска изображала пузатую бутылку и деревянный костыль, а кривая надпись гласила – "У хромого солдата".

      Выбеленное глиной двухэтажное здание таверны внутри оказалось уютным. Весело потрескивал камин, обволакивая зал, украшенный свежими пучками полевых цветов и душистых трав, мягким теплом.

      Переступив порог, Хэгаст краем глаза оценил пяток головорезов, развалившихся в клубах