Год 1941, Священная война. Александр Михайловский

возможности разгромить своих врагов поодиночке. Французскую армию, до войны считавшуюся сильнейшей в Европе, они разгромили годом ранее всего за полтора месяца. Германское наступление началось десятого мая, а уже двадцать второго июня Париж капитулировал. Британский экспедиционный корпус понес тяжелые потери, и едва смог убраться к себе на Острова.

      – Насколько я понимаю, исходя из нынешней политической ситуации, – хмыкнул Дроздовский, – правят в той России будущего победившие нас большевики?

      – А не все ли вам равно, кто правит в России, если ей грозит полное уничтожение и истребление ее народа? – парировал Серегин. – Разве не вы призывали ставить превыше всего интересы России, защищать ее жителей, без различия классов и партий, с оружием в руках, не жалея самой жизни? Вождь германской нации Адольф Гитлер повел на восток свои серые орды, пообещав каждому солдату поместье с послушными славянскими рабами, а также право безнаказанного грабежа и убийств. Идеология национал-социализма, овладевшая широкими народными массами Германии, считает всех неарийцев людьми второго сорта и недочеловеками, подлежащими порабощению или истреблению. Любой, кто выступит против такой напасти, будет прославлен в лике святых, а тот, кто откажется, может считать себя иудой.

      – Хорошо, господин Серегин, – после некоторого раздумья сказал Дроздовский, – мы не иуды, и если дела обстоят так, как вы сказали, то мы согласны выступить в поход против германской армии будущего. Но что потом – вы опять оставите нас жить в большевистской России?

      – Совсем нет, – ответил Артанский князь. – Вы и ваши люди пойдете со мной вверх по мирам, к родному для меня началу двадцать первого века, где большевизм уже исчерпал себя и закончился естественным путем. Господь обещал отдать один из тех миров в мое личное ленное владение, и там вы получите и место для поселения, и средства для существования, так как армия России нужна всегда, а такие солдаты как вы, это ее элита элит.

      – Ну что же, – произнес Дроздовский, – это вполне достойный вариант. Кроме того, всегда мечтал посмотреть, как живут люди через сто лет после нас. Наверное, сейчас необходимо построить моих людей и объявить о принятых решениях. Я в них уверен: со мной пойдут все – хоть на Дон, в сорок первый год, хоть штурмовать Врата Ада.

      Серегин отрицательно покачал головой и ответил:

      – Построить ваших людей, Михаил Гордеевич, сейчас не получится, потому что они спят и видят страшные сны. В противном случае у нас вместо этого разговора получился бы встречный бой на истребление, а мне такого не надо. Сейчас мы переправим вас вместе с ними в одно из моих владений и поговорим через несколько часов, когда все они придут в себя.

      – Сергей Сергеевич, – сказал Дроздовский-младший, – а что если, в виде исключения, моего, гм, брата и его людей разместить не в Артании, как обычно, а прямо в Тридесятом царстве? Ну а потом мы с Михаилом