Новый год дракону под хвост. Ника Атлас

оказалась самой крепкой на первый взгляд мебелью в комнате. Единственное, что так называемая перина уже доживала свои дни и требовала срочной замены, но это не так уж и критично. Спина прострелом поясницы дала понять, что со мною в корне не согласна. Я, конечно, слышала, что на жестком спать полезно, но не думаю, что смогу. Подушки тоже сбились в непонятное нечто и требовали если не замены, то хотя бы элементарной чистки. Очень сильно сомневаюсь, что в этом мире уже существует химчистка, а потому это сложное дело придется взвалить на мои бедные худые ручки.

      Еще в комнате жил стол-пират. Такой же безногий и побитый приключениями и жизнью. Вместо одной ножки стояло большое полено сильно разнящееся по высоте с остальными опорами. Стул у этого чуда инженерной мысли тоже не внушал доверия ибо его спинка сильно уходила влево. Рядом расположился большой добротный камин, за которым по моим скромным прикидкам не ухаживали лет двести. Зола полностью занимала всю топку, а копоть скрыла все украшения снаружи.

      Больше в спальне не было ничего. Даже элементарных портьер. Что уж говорить о дамском столике или обустройстве зоны для чаепитий. Хотя судя по свежим царапинам на полу, мебель в спальне ранее присутствовала, но куда-то делась. То ли её продали, то ли сожгли, чтобы хоть немного согреться.

      Мда. Неудачное у меня какое-то попаданчество. Но не стоит вешать нос раньше времени. За черной полосой ведь всегда следует белая, а судя по валящему за окном снегу её стоит ожидать в самое ближайшее время. Приободрившись и воодушевившись этой идеей, открыла дверь и тут же её закрыла. Ёкарный бабай! Это что за фигня?!

      Снова приоткрыла дверь и высунула голову наружу. Холод тут же опалил лицо и мне на мгновение захотелось остаться в своей, как оказалось, теплой комнатой. И тот ребенок ушел в такую холодину?! Это нельзя так оставлять! Стуча зубами от холода и сопровождая каждый свой шаг скрипом деревянных половиц и громким воем метели за окном, я настойчиво топала по коридору с такими же разбитыми или разбухшими окнами.

      Прикинув, что скорее всего ребенок ушел в направлении кухни, где по-идее должно быть тепло, решила заняться поисками именно там. Желудок радостно согласился громким пронзительным воем, которой должен быть всего лишь урчанием. Искать кухню в незнакомом огромном, на мой взгляд, поместье дело еще то. Поэтому мною было принято решение использовать старый добрый метод “тепло-холодно”. То есть если становится холоднее и на носу вот-вот образуются сосульки в этом направлении не идем.

      В поместье расположенном, судя по увиденному мною через одно из более или менее целых и чистых окон, на глубоком севере, где ветра завывают монотонными песнями, а медведи, да-да они и здесь есть, соседствуют с соснами, располагается кухня. Неприметная дверь позабывшая, что такое краска и смазывание петель ведет в самое сердце этого дома. Ее деревянные полы, изрезанные следами лет, будто детские рисунки на бумаге, скрипят в ответ на каждый мой осторожный шаг, как старый бард, рассказывающий