Ла-Амполья. Валерий Валериевич Прудников

музыка, ты мой кумир!

      Ты бесконечным наслажденьем

      Питаешь добрые сердца.

      Тебе обязаны рожденьем

      Богатства чувств того творца,

      Что много лет назад заставил,

      Молчать без устали весь зал.

      И я себе сейчас представил,

      Что чудом сам туда попал.

      Откуда столько струнок разных

      В душе я детской ощутил?

      Таких волнующе-прекрасных,

      Что устоять не хватит сил!

      Загадка

      Не кажется ли вам,

      Что этот мир – загадка,

      Где умным головам

      Приходится несладко?

      А каждый новый день

      Приносит лишь вопросы,

      И новая ступень

      Рождает лишь неврозы?

      Мы ищем чудеса,

      Ища закономерность,

      Но наши голоса —

      Всё та же эфемерность.

      Всего лишь лёгкий дым,

      Что разметает ветром

      Под небом голубым,

      Над каждым миллиметром.

      А будущие дни

      Принадлежат лишь детям.

      Но смогут ли они

      Добыть, что мы наметим?

      И крутится Земля

      В пространствах многомерных,

      Ответов дать суля,

      Хотя бы и неверных.

      Влюбчивость

      Меня просили быть поосторожней

      И не пытаться ухватить мечту.

      Что нет идеи этой невозможней —

      Писать неясный образ по холсту.

      Но верил я, что всё переменится,

      Едва смогу раскрыть любви секрет.

      Ведь мне давно уже ночами снится

      Любимой мною девушки портрет.

      В нём нет лица, и я её не знаю.

      Мы не знакомы, но могу сказать,

      Что этот сон всё время вспоминаю,

      Он продолжает даже днём терзать.

      Едва её я где-нибудь увижу,

      Портрет любимой обретёт лицо.

      Ни словом, ни движеньем не обижу,

      А подарю красивое кольцо.

      И если вдруг она со мной простится

      И растворится в мире бытия,

      Уверен, что она ещё приснится,

      И в этом сне с ней рядом буду я.

      Прощанье

      Врастают люди душами друг в друга.

      Знакомых или близких – всё равно.

      У каждого из нас есть два-три круга

      Людей, которых знаем мы давно.

      Мы с ними не желаем расставаться,

      Разрывы только причиняют боль.

      И продолжаем в них всегда нуждаться,

      Как звуки скрипки жаждут канифоль.

      Нет ничего ужасней, чем прощанье,

      Поэтому приходится просить

      Не требовать пустые обещанья,

      А просто постараться – и простить.

      Простить же далеко не так уж сложно,

      Сложнее их навечно отпустить.

      Принять всё это просто невозможно,

      И невозможно чем-то заместить.

      А слёзы льют из глаз без остановки,

      И мы готовы многое отдать,

      Чтобы тебя, погладив по головке,

      Не заставляли