Каждый день декабря. Китти Уилсон

Вот поэтому я люблю проводить вечера в одиночестве.

      Тут я вспоминаю, как он рыдал в больнице.

      Тут я вспоминаю, как полчаса назад он смеялся по телефону.

      Он стучит в дверь. Прямо у меня под ухом. Ну, привет, проходи. Я мысленно настраиваюсь на спокойный деловитый тон и открываю дверь.

      Он здесь. Прямо тут. И глаза зеленющие. Может, линзы? Таких глаз не бывает! Вот ты, значит, какой, да? Взрослый Рори, весь из себя учтивый, в красивой одежде и с акцентом, намекающим на то, что твоя новая жизнь протекает в других широтах. Для такой лохушки, как я, ты слишком изыскан. Я отступаю внутрь, давая ему войти, спотыкаюсь и с тоской думаю о том, что сейчас он увидит мою квартиру. После университета я никуда не продвинулась, а он оказался на другом конце света.

      – Ну, проходи.

      Я старательно маскирую смущение широкой улыбкой и тут замечаю, что у него в руках коричневый бумажный пакет, на боку которого островком расплылось жирное пятно. Господи, не допусти, чтобы я сидела, смотрела и вдыхала запахи еды навынос.

      – Я принес поесть. Надеюсь, ты не против.

      А вот это зависит от того, предложишь ли ты мне присоединиться. Или предполагается, что я буду сидеть и смотреть, как ешь ты.

      – Нет, конечно.

      Я произношу это дрогнувшим голосом, а живот снова предательски урчит. Спасибо, организм, не подвел.

      – Значит, вовремя. – Рори улыбается. Это означает, что еда на двоих. Я мысленно вскидываю кулак в победном жесте. – Это из «Тали». – При упоминании ресторанчика за углом я сглатываю слюну. – Мне нравится тамошняя кухня, со дня прилета хотел туда зайти, – добавляет он.

      – В обмен на «Тали» готова ответить на вопросы о папе. Ты взял салат и, ох, эти кокосовые фиговины?

      – Ха! Взял, но разговор будет не о твоем папе, – говорит он, следуя за мной на кухню.

      – Что?

      Я резко поворачиваюсь в тесном кухонном пространстве и выбиваю у него из рук пакет. Он описывает поворот вокруг своей оси и, снова оказавшись в руках у Рори, еще пару секунд качается на манер маятника. Я закрываю рот и смотрю на Рори – сердце колотится так громко, что даже мертвый проснется. Рори улыбается.

      – Я пришел поговорить не о твоем отце.

      – Но все всегда хотят говорить о нем. И потом, ты сказал, что тема деликатная. А это точно по его адресу.

      – Может, поедим?

      – Опасаешься, что моя вторая попытка выбить пакет у тебя из рук увенчается успехом?

      – Ага.

      – Следовало тебя предупредить, что, находясь со мной на кухне, ты вправе претендовать на надбавку за работу в опасных условиях.

      – Я еще в универе понял, что пребывание в твоей орбите дает на это право.

      – Ой.

      – Шутка. На диване или за столом? – интересуется он, принимая от меня тарелки.

      – Я – человек диванный, но, как мы оба понимаем, обязательно что-нибудь уроню, а действовать на нервы соседке мне не хочется. Честно говоря, со мной существует единственный безопасный способ –