Кризис Ж. Евгения Батурина

кроме «ничего из этого все равно не выйдет, пусть мирится с Ксенией, женится на ней, заводит сто одинаковых детей и выкладывает их в инстаграм*».

      – Еще раз, – сказал Гоша. – Серия 46 06, номер повтори.

      – 666… – начала я, и тут в дверь громко постучали.

      Сестра Антонина сорвалась с места, как годовалый щенок, и побежала открывать.

      – Наверное, горничная, – предположила я и села на кровать. – Или террористы. Или черт.

      – 666, – ровным голосом подбадривал меня Гоша. – Дальше?

      – Дальше – тишина! – радостно возвестил Боря, поставив на стол картонку с четырьмя стаканчиками кофе и торт «Наполеон» размером с Францию.

      Из-за спины у него выглядывала сияющая Антонина, в руках держала, будто кубок, вазочку с клубникой.

      – Без меня кофе пить собрались, совсем с ума сошли, – укорил Боря и протянул мне один из стаканчиков. – На, это кортадо. Двигайся, давай.

      И приобнял меня слегка, бережно так, чтобы я, двигаясь, не свалилась с кровати. Сел рядом. Мне стало жарко – хотя до этого я дважды просила Гошу выключить или хотя бы убавить кондиционер.

      – Кор-ртадо! – произнесла Антонина с максимально испанским акцентом. – Как ты его только нашел в Краснодаре в десять вечера?

      – О, и «Наполеон», кажется, домашний, – заметил Гоша. – Где взял?

      – У Зинаиды, – пожал плечами Боря. – Позвонил, мне быстренько сделали и привезли.

      – Быстренько, – фыркнула Антонина. – Тебе явно не знакома технология производства «Наполеонов».

      – А тебе явно не знакома Зинаида, – парировал Боря. Но уточнять ничего не стал.

      Впрочем, мы все давно привыкли, что в каждом городе у Бори по зинаиде, и все они творят какие-нибудь гастрономические чудеса.

      – Клубнику, которую Зинаида быстренько вырастила, на «Наполеон» выкладывать? – спросила Антонина деловито.

      – Конечно! – кивнул Боря. – Правильный «Наполеон» должен быть с клубникой.

      – И с миндальными лепестками, – добавил неожиданно Гоша. – Блин, сайт завис. Придется заново все данные вводить.

      – Миндальные лепестки у меня в куртке поищи, – крикнул Боря Антонине в коридор.

      – Нашла! – тут же отозвалась она. – И нож тоже нашла, порежу клубнику. Жозефина Геннадьевна, иди сюда, поможешь.

      Я вздохнула, встала, отделилась от Бори. Сделала глоток кофе. Божественно, конечно.

      – Чей же это хитрый план? – спросила я сестру Антонину шепотом, пока она совершенно не подозрительно заталкивала меня в ванную.

      – Мой! – скомандовала она и сунула мне клубнику. – Клубнику мой. И воду погромче включи.

      – Я понимаю, что ты делаешь, – вздохнула я. – Борю позвала. Купидонишь.

      Когда-то я так же скупидонила их с Гошей. Они тогда расстались и никак не могли сойтись обратно, потому что тупили. Я пригласила Антонину на вечеринку, не сказав, что это Гошин день рождения (придумала Великий праздник водружения люстры, сестру это совершенно не смутило), и вот теперь эти двое счастливо едут в Ялту через Симферополь.

      – Прости,