Овод. Алина Аркади

за столом и потягивая ром. Но на охоту уезжал часто.

      – Не на охоту. Поговорить в непринуждённой обстановке, дела решить. Излюбленный вариант Потоцкого.

      – Мне кажется, ты знал его лучше, чем я, – произносит, а я чувствую, как горячие губы касаются кожи на шее, запуская необъяснимую реакцию.

      – Не лучше. С другой стороны. Думаю, он просто хотел уберечь тебя от того мира, в котором жил сам.

      – Зачем? Мне было бы проще сейчас, знай я хоть сотую часть того, что знал он. Когда папа умер, я почувствовала себя потерянной, ненужной и лишней. Не осталось ни одного человека, которому я нужна.

      – Ты хорьку своему нужна.

      – Его зовут Тимур.

      Бесит, что Цветочек постоянно упоминает какого-то мужика. В данный момент я спасаю её задницу от козлов, желающих прибрать девчонку к рукам.

      – Похуй мне, как его зовут. Кстати, больше звонить ему не будешь.

      Отодвинув девчонку, шарю в бардачке и, достав части телефона, выбрасываю в окно.

      – Ты… Зачем, блин? – вскрикивает и лезет через меня, высунув голову наружу и пытаясь разглядеть в темноте убогий мобильник.

      – Ты позвонила – нас отследили. Нас отследили – раненый мент. Чувствуешь связь?

      – Ты сам мне дал позвонить.

      – Хотел проверить. Догадка подтвердилась. Либо тебя ведёт мачеха, либо этот самый Тимур.

      – Нет, – мотает головой, – не может он. С этого номера я звонила только ему. Влада не знала. В нём старая сим-карта была. Даже какие-то сообщения сохранились. Я удивилась, почему не заблокирован. Обычно через год номер перепродают.

      – А деньги там были?

      – Да. Немного. Рублей сто, может, чуть больше.

      – Значит, им кто-то пользовался.

      – Он в моей комнате лежал, в маминой шкатулке. Выключенный и разряженный. Да и кому он нужен? Старый, потёртый. Можно я заберу?

      – Нахрена? – не понимаю, зачем ей нужно это старьё.

      – Может, это единственное воспоминание о папе. Телефон, подаренный им.

      – Ладно. Валяй.

      Цветок тут же вскакивает из машины и собирает части телефона, шаря ладонями по земле. Не знаю, зачем разрешил, но она переключилась, забыв о том, что произошло двадцать минут назад. Мостится на переднее сиденье, когда останавливаю.

      – На заднее, – указываю, чтобы пересела. – Терпеть не могу, когда кто-то сидит рядом, отвлекая от дороги.

      – Ну и ладно, – надув губы, плюхается назад. – Я думала, мне положена компенсация за пережитый стресс. По твоей вине, кстати.

      – По твоей, – уточняю, выезжая из укрытия. – Не выбери ты мой багажник, сейчас бы я не тратил время на бессмысленные сожаления. И кстати, моя рубашка была бы сухой, – ощупываю ткань, наткнувшись на влажное пятно. – И нервы целее.

      – Зато со мной не скучно, – заявляет, считая, что я получаю удовольствие от непрекращающейся болтовни. – Я могу тебя веселить: рассказывать истории, анекдоты, смешные случаи…

      Замолкает, и я слышу неприятное шипение. Мельком обернувшись, закипаю в момент, потому что девочка-катастрофа