Рождённые из пепла. Акили

Генрих закончил собрание Совета и шёл по коридору в сторону покоев короля. Собрание, на которое король обязан был явиться, потому что канцлер снова поднимал вопрос о его наследнике. Вот и думай теперь: король знал об этом и нарочно не пришёл или попросту валяет дурака. Снова.

      Завидев канцлера, стражники в красных мундирах у двери вытянулись в струнке. Личная гвардия короля. Генрих подбирал её сам, и для каждого из них было честью надеть красное. Обычная дворцовая стража носила синие мундиры, а городская – зелёные. Каждый горожанин знал, что синим мундирам надо тотчас освободить дорогу, а при виде красных ещё и склонить голову.

      Генрих остановился в шаге от стражников и кивнул на дверь. Её створки соединялись в рельефную деревянную розу, а крупные лепестки служили и дверными ручками. Красиво, а вот стучаться неудобно.

      Стражник вытянул руку и постучал вверху. Никто не отозвался. Не прозвучал ответ и на второй стук, и на третий. Стражники обменялись растерянными взглядами. Хотели постучать снова, но канцлер поднял руку и сам потянул за ручку незапертую дверь. На белой перчатке не осталось ни пылинки.

      Яркий свет резанул глаза. В комнате горели все свечи, хотя на улице ещё не стемнело. Король Арчивальд сидел за огромным столом и с азартным блеском в глазах рисовал что-то бумаге. Вокруг были раскиданы скомканные обрывки: под столом и стулом, на краю золочёной вазы, в углах под гобеленами, на гардеробе и широкой кровати. Невысохшие чернила оставили след на бежевом покрывале из шёлка.

      Канцлер захлопнул за собой дверь, но король даже не повернул головы в его сторону.

      Генрих поднял скомканный обрывок у себя под ногами. Это оказался кусок карты города и на нём что-то нарисовано. Похоже, король снова лелеет планы перестроить на свой лад столицу и поставить статую в свою честь. А ведь даже сгоревшие кварталы ещё не восстановили. Не говоря уже о том, что использовать добротные карты как черновик – святотатство.

      – Вас недоставало на собрании, Ваше Величество, – откашлялся канцлер и по-деловому заложил руки за спину.

      – А, оно закончилось? Я был занят, – небрежно ответил король, не отрываясь от своего занятия. – Было что-то интересное?

      – Помимо всего прочего… Совет лордов заметил, что вы стали редко посещать свою королеву.

      Арчивальд скривился в лице, выпустил из рук перо и тщательно вытер руки платком с таким видом, словно не чернила его беспокоили, а упоминание жены.

      – И что с того?

      – Ваше положение на троне не так крепко, пока у вас нет наследника с долей Благословенной крови.

      – Старые сказки, – махнул платком король.

      – Пусть так, но народ в них верит.

      – Какое мне дело до того, кто во что там верит. Народ решает, кто на троне? Нет ведь.

      Канцлер терпеливо на это смолчал. Нет, конечно, не народ вручил этому мальчишке корону на бархатной подушке. Останься в живых хоть кто-то из королевской семьи и её ближайшей родни, не видать ему трон. Но что случилось,