Путешествие Руфи. Предыстория «Унесенных ветром» Маргарет Митчелл. Дональд Маккейг

этот негр осмеливается распоряжаться ею! Соланж отпустила служащего, по-английски поблагодарив его ледяным тоном.

      Неемия не спешил уходить, словно она ничего не сказала, и тем же тоном добавил:

      – Миссис Форнье понравился аромат туберозы. Правда.

      – Спасибо, Неемия, можешь идти, – нашёлся Огюстен.

      Краснощёкий Пьер Робийяр, просияв, встал:

      – Как хорошо с вашей стороны оказать нам милость лицезреть вас… как хорошо.

      И по-старомодному поцеловал Соланж руку.

      Весь офис состоял из двух изношенных кресел, заваленного бумагами письменного стола, нераспакованных ящиков и подставки для газет, которую скорее можно было представить в интерьере кафе или кофейни. Перехватив её взгляд, Робийяр рассмеялся:

      – Одни мужчины действуют, а другие считают, что могут сделать лучше, чем те, кто действует. И хотя меня завораживают пути грешного человечества, я слишком разборчив, чтобы чинить препятствия. Но, – он театрально сделал паузу, – я совсем забыл о правилах приличия. Не желаете ли присесть? – спросил он, спохватившись. – Капитан Форнье скрывал вас от наших глаз, но я ему этого не прощу.

      Его безупречный французский объяснял, почему его слуга говорил столь чётко, но не совсем восстановил чувство порядка в душе Соланж. Она опустилась в глубокое, чересчур плюшевое, слишком ветхое кресло.

      Когда она отказалась от рюмочки тонизирующего напитка, месье Робийяр попросил Неемию заварить чаю, и Огюстен вышел ему помочь.

      Робийяр притворно горестно всплеснул руками:

      – О мадам, не станете ли вы меня ругать за это!

      – За что, месье?

      – Так оно и есть. Именно за это. Мадам угодно было преувеличить моё любострастие. Мадам убедила себя, что целомудрие красивой женщины рядом со мной находится под угрозой. А вы смогли бы соблазнить и святого.

      Эти волнующие слова, произнесённые с таким сияющим самодовольством, вызвали у Соланж улыбку.

      – Понимаю, как, должно быть, беспокоится ваша жена, сэр.

      – Правда?

      – Если бы я не была замужней женщиной…

      Он вздохнул:

      – Увы, так обстоят дела с большинством женщин. Или они слишком молоды, а их отцы посвятили себя дуэльному кодексу, или их братья без труда попадают в центр игральной карты, или у этих дам есть любовники, или они скованы обычаями и закрыты вуалью; в саваннском обществе, мадам, честолюбивый повеса связан по рукам и ногам. Вероломные британцы понимают такие вещи гораздо лучше нас, французов. Fais ce que tu voudras – Делай, что можешь – вот и всё.

      – Разве мой муж не должен находиться в этой комнате? – спросила Соланж, не испытывая ни малейшего интереса к Робийяру.

      Тот взял её за руку. Ладонь у него была горячей и влажной.

      – О, дорогуша, я вполне безобиден. Хотя, – добавил он жалостливо, – моя Луиза так не считает.

      Он хлопнул в ладоши:

      – Ну ладно, хватит. Пока капитана Форнье нет – а он не приемлет никаких комплиментов, – позвольте сообщить вам, что мне очень повезло, что он поступил