Небесный странник. Александр Андреевич Филатов

Надо мной постоянно издевались, били за малейшую провинность, лишали еды, – Вейн со злобой нахмурился, – и вскоре я сбежал. Сбежал навсегда, ненавидя судьбу и новую власть. А как я оказался здесь – вы знаете.

      – Мой отец был уважаемым врачом в своём городе, – продолжил Сай Шемпер, – Он был настоящем лекарем, а не шарлатаном, как многие. Его за это не любили и часто клеветали. Моя мама работала портнихой, шила одежду для крестьян и ремесленников. Мы жили к югу от Элемара, и война дошла до нас позднее, во время первого Отступления. Республиканцы забрали отца к себе, врачи везде нужны. Но больше я о нём не слышал. Нас с матерью отправили в тыл, работать на плантациях, для нужд армии. Вскоре меня заметили вояки и тоже забрали на фронт. Там я был ранен в первом же бою и попал в плен к красным. После долгих раздумий я принял решение не возвращаться обратно, и остался сначала в Элемаре, потом меня перевели сюда, на дальние рубежи.

      – А ты, Дерек? Что можешь о себе рассказать? – спросил Кан.

      – Я родился, здесь, в Варсануане, – ответил Дерек робко, – мои родители пережили крейнконцер, отец участвовал в Райконской мясорубке. Он всегда говорил, что наша сила – в единстве народа. И я думаю, он был прав. Поэтому, имея глубокое уважение к мнению отца, я воюю на стороне красных. Простите за скупость, мне больше нечего добавить.

      – Скажи, Рэй, а ты вспомнил что-нибудь из прошлого? – поинтересовался Вейн, и все как назло уставились на меня. Чтобы не вызывать подозрений, я произнёс:

      – Да, на днях кое-что всплыло в моей памяти… – все ещё дружнее притаились, только свистящий ветер и топот копыт нарушали царящее безмолвие – Я помню мать, у неё были глаза цвета сапфира, очень редкие. Но сам я пошёл в отца, он тоже был темноволосый и кареглазый… Я помню, как она погибла на моих руках. Её ранили без шансов на спасение. Я очень долго плакал, больше, чем когда-либо в жизни. Это был человек, который меня любил и понимал больше остальных. Ей я мог доверить самое дорогое. И война, проклятая война… она лишила меня её. Мы с отцом остались одни, а дальше всё пошло своим чередом, приведя меня к звёздам…

      Тут я понял, что взболтнул лишнего.

      – Каким звёздам? – спросил Кан.

      – Это образное выражение, – выкрутился я, – означает желание достигнуть своей мечты.

      Несмотря на всю сказанную несуразицу, этот ответ, казалось, всех удовлетворил.

      – И что дальше? – спросил Кан настороженно.

      – И всё, дальше вы, а потом Эскон.

      – О какой войне ты говоришь, Рэй?

      – Я не знаю, просто помню отрывки, и больше ничего.

      – Его мать террианка, – сказал Сай, – у них глаза синие. Речь скорее всего идёт о Великой войне.

      – А отец – марконарий, – предположил Вейн.

      – Только как ты оказался в том странном костюме? – спросил Кан.

      – Каком костюме? – поинтересовался Вейн, и все следом за ним.

      – Я не знаю, – ответил я сокрушённо, – если бы я знал, то точно сказал бы вам.

      Кан