Суета вокруг свидетеля. Григорий Андреевич Кроних

все, бегу, мне еще пару заказов сдать надо и в одном месте деньги получить,– Шабан быстро пожал руки и вылетел из курилки с той же скоростью, что и ступил в нее. Гера невольно позавидовал такому умению поддерживать темп жизни. Почти как у коммивояжера.

      – Интересная у вас работа, – сказал Петухов.

      – С точки зрения любителей детективов, у вас – еще интереснее, – не без иронии заметил Георгий.

      – И то верно, – не найдя что возразить, согласился капитан.

      Беседа со Славой Шабаном лишила горечь утраты остроты и Георгий решил вернуться к работе. Потому и произнес голосом ни с того ни с сего благодушествующего редактора:

      – Ну-с, принесли статейку, господин капитан?

      5.

      – Так точно, – молодцевато откликнулся Михаил Витальевич и чуть не вытянулся во фрунт, почувствовав переход к официальной части.

      – Пройдемте в кабинет, – лаконичным жестом пригласил Георгий.

      Дмитрич для отдыха перешел с Doom на Marine Doom.

      Журналист провел капитана в свой закуток и усадил рядом со столом.

      – Давайте!

      Вспотевшей вдруг рукой Петухов достал из внутреннего кармана пару скрюченных листочков.

      – Первую часть я полагаю сделать вводной.

      – Посмотрим, посмотрим, – самым серьезным тоном сказал Георгий, расправляя листки.

      Заголовок: «Самозащита – как средство обеспечения безопасности человека.

      В наше трудное время уходит в прошлое бытовавшее долгое время мнение большинства людей о том, что люди могут жить промеж собой в благоприятном согласии. Будто бы, думало человечество, все проблемы преступного мира от дикой некультурности и бедного существования. Отнюдь! Тысячелетний опыт уже дает понять, что преступник – неизбежная атрибутика цивилизации как, скажем, колесо или сигарета с фильтром. Индивидуумов, которые нарушают нормы человеческого общежития было, есть и будет пруд пруди.

      Историческая наука подсовывает нам миллион примеров того, как делались попытки искоренить преступный элемент мечом и пряником, религиозной проповедью и дыбой. Ни "Отче наш…", ни изобретение новейшего времени – электрический стул не знают универсальных рецептов создания общества без таких членов, которых хлебом не корми, а дай только какой-нибудь закон нарушить. Костры инквизиции и революционный террор прошумели над головами преступников, не задев и макушки этого айсберга. А если и зацепили, то настолько, что макушки у них эти теперь сплошь бритые, а другого урона нет.

      Неизбежность уголовного зла мы, считаю, определили, но не стоит относиться после этого к жизни с большим пессимизмом, чем она того заслуживает…».

      Рука Георгия судорожным движением дернулась за сигаретами. Придется серьезно поработать, прежде чем можно будет сказать, что…

      – Отличный текст! – вскричал над ухом журналиста подкравшийся ответсек.

      – А? – слабо отозвался Дмитрич. – Других не держим.

      – Вы, правда, так считаете? – порозовел от похвалы капитан Петухов.

      Гера икнул