Изнанка реальности. Анна Красная

да стук повторился.

      Несколько секунд он сверлил взглядом стену, потом вскочил с кровати и распахнул дверь, едва не прибив сухонькую старушку.

      «Какие черти могли принести Изабель, в…», – подумал Алекс и посмотрел на часы, – «…шесть утра?!»

      – Прости, дорогой, я тебя разбудила, да? Лина дома? – будничным тоном поинтересовалась соседка, отдергивая кружева на рукавах старомодного платья.

      А ведь ее стук был достоин начинающегося пожара или землетрясения.

      – У нее ночная смена, еще не пришла. Что-то срочное?

      – Сердечко опять шалит, очередной приступ подкосил. До завтрака небось не дотяну, – тяжесть ее вздоха никак не сочеталась с ярко накрашенными губами и аккуратной прической. Такая актриса пропадает!

      – Дайте руку, сейчас посчитаю пульс, – он обхватил опутанное синими венами запястье, посмотрел на часы и не стал засекать. Изабель имела привычку приходить с приступами ипохондрии через день, четко по расписанию. – Все нормально с вашим сердцем. Шли бы вы лучше спать.

      – Может все-таки позвонишь Линочке? Она-то поди получше тебя разбирается. Ты все же не врач.

      – Так и она не врач. Вы же знаете, у нее телефон на беззвуке, вернется не раньше восьми. Может валерьянки? У нас, кажется, где-то была.

      – Ой нет, не стоит. Вроде отпустило, а валерьянка и у меня есть. Но Линочка пусть поднимется, когда вернется. Проверит, что да как, – Изабель развернулась и прошествовала в сторону лестницы, постукивая каблучками чопорных туфель.

      Алекс прислонился затылком к косяку и боролся с желанием зарычать. Ложиться в четыре утра было очень плохой идеей. Взгляд зацепился за старые архивы, громоздящиеся тремя стопками на столе. Сон отменяется. Он подхватил несколько пухлых папок и углубился в чтение.

***

      В начале девятого послышался осторожный шорох в замке. Дверь приоткрылась с протяжным полускрипом-полустоном. У порога опустилась тяжелая сумка. Тишина. Алекс завис на полминуты, устремив расфокусированный взгляд куда-то между строк, и только потом вышел в коридор. Не было привычного щебетания, коронного приветствия «проснись и пой» и заливистого смеха после. В глазах Лины проскальзывали нотки обреченности. Это было так на нее не похоже, что Алекс напрягся.

      – Мне срочно нужен кофе. Очень много кофе. И еще кое-что но это мы обсудим после, – сказала девушка, распуская пучок соломенных волос.

      Она упала на единственную кухонную табуретку, и уронила голову на руки. Подсунутая кружка выпита практически залпом. Алекс уже закончил готовить следующую порцию, когда она сказала:

      – Мие стало хуже.

      Это все объясняло. Лина работает в хосписе, а Мия—одна из ее любимых подопечных.

      – Мне жаль, – а что еще можно сказать в такой ситуации? Он не знал эту девушку, но Лина говорила что-то про родство душ и тому подобную чушь.

      – Ты не понимаешь, да? Это начало ее конца.

      – Это хоспис, – Алекс фыркнул, – там у всех начало конца.

      – Иногда я забываю, где работаю, – Лина сделала очередной глоток дешевой растворимой дряни, которую производители по ошибке именовали «кофе». – У нее есть сын.

      – Ты говорила, я помню. Оскар кажется?

      – Угу. Ему всего десять.

      – Тебе стоит меньше привязываться к людям. Когда-нибудь, это тебя добьет.

      – И стать совсем как ты? Нет уж, спасибо, – она слабо улыбнулась, на мгновенье становясь похожей на саму себя. – Кстати, сегодня же среда. Изабель не заходила?

      – Не напоминай, – Алекс закатил глаза. – Опять у нее «сердечный приступ» в шесть утра случился.

      – Ой, сейчас. Только переоденусь и поднимусь, проверю, как она там.

      – Все с ней нормально. Наверняка лежит, и смотрит очередной сериал. Кстати, нам не пора менять дверь? Там уже должна остаться вмятина от ее кулака.

      – Вот зря ты так. Может на этот раз и правда что-то серьезное. Ты хоть о симптомах спросил? Боли в груди? Головокружение? Одышка?

      – Будь это серьезным, она бы вызвала скорую, а не спускалась шесть пролетов, чтобы пожаловаться тебе на жизнь. Ты ж сердобольная, она и пользуется. Выглядела, как и всегда—точно собралась на прием к аристократам, – Алекс сходил в комнату за стулом и оседлал его спинку, чтобы оказаться к Лине лицом. – Кажется, ты что-то от меня хотела.

      – Да, – девушка слегка замялась. – Тебе не понравится.

      – Мне уже не нравится. Рассказывай.

      – Это связано с Оскаром. Он скоро останется сиротой, и Мия места себе не находит. Говорит, мальчик увлекается естествознанием, а они живут в ужасном районе. Там не то, что школы нормальной нет, там из дома выйти страшно. Она волнуется, и я сказала, что ты можешь позаниматься с ним бесплатно, – по лицу Алекса заходили желваки. – Пожалуйста, Ал. Я хочу помочь хотя бы так.

      – Лина, какого черта?! Я же не учу, а только прикрываю задницы безответственных придурков! И уж конечно тебе не надо напоминать, что общение с детьми не моя сильная сторона.

      – Я