Лабиринт отчаяния. Евгения Олеговна Огнёва

она быстро переключала свое внимание на готовку. Это не позволяло понять, какие эмоции прячет женщина. А то, что она их прячет, Ким не сомневался.

      – Милуются уже неделю. Все дела заброшены, не выходят из покоев, девок пришлось разогнать, чтобы не смущались, окаянные. Разве ж можно без благословления Лорин? Тьфу! Разврат и мракобесие!

      Старик рассмеялся, покачал седой головой.

      – Чего им сидеть тихо как мыши? Да и стыдиться нечего: у них свои обычаи и нравы, другая культура.

      Ким заскрежетал зубами: он дал клятву защищать королеву, что бы ни происходило. После поражения Кейна, Ким Раск шел по следам Гевальта и Жанны до самого Оринберга. Он не таясь предстал перед предателем и потребовал не мешать исполнять данное слово.

      – Не боишься, что сверну тебе шею? – Фауст усмехнулся и многообещающе крутанул в руке кинжал. – Преданный пес Кейна! Твой старший братец – его правая рука. С чего мне доверять тебе?

      – Я дал клятву. – Упрямо повторил Ким.

      – Знаешь, что случилось в храме Лорин? – Издевательски поинтересовался вериец, от души забавляясь тем, как запылал гнев в груди Раска. – Разумеется, знаешь. – Удовлетворенно кивнул Фауст. – Ты проторчал возле двери в ту ночь, пока армия двигалась к своей гибели.

      Острые скулы Кима напряглись, пальцы сжали рукояти кинжалов на поясе.

      – Король велел беречь королеву. Это его последний приказ.

      – Воля умершего свята. – Вериец поправил кружево на манжете. – Твоя преданность впечатляет! Пожалуй, я позволю тебе сдохнуть своей смертью! Убирайся!

      Но Ким не отступил. Он преследовал Жанну, пользуясь своей невидимостью. Князь изменил свое решение, когда по дороге в поместье де Стрейн на них напали. Люди желали разделаться с Жанной. Вероятно, Фауст справился бы и сам, но бесшумный Раск сделал все быстро.

      Вериец одобрительно хмыкнул.

      – Тебе придется смириться с тем, что она теперь моя. Малейшее подозрение – твоя голова будет висеть рядом с головой брата!

      Речь шла о выставленных на всеобщее обозрение головах – все, что осталось от казненных верийцев. Дар погиб, сражаясь рядом с Кейном. И теперь его череп украшал городскую стену столицы. Как и множество черепов других достойных Истинных.

      – Не было Ритуала. – Тихо прошептал Ким.

      – Что? – Удивился лакей.

      – Она ему не жена. – Процедил вериец и снова ушел в свои мысли.

      На кухню впорхнула легкой походкой Катерина, горничная Жанны, что подняла шум. Девушка потянулась к помидору, который ждал своей участи возле разделочной доски.

      – Не таскай куски! – Ирина ударила ладонью тянущуюся руку. – Поешь нормально, все готово давно. Это – для господ.

      Катерина обиженно надула пухлые губы, но тут же расцвела в улыбке, приметив Кима. Чужак нравился простодушной смертной. Высокий, мускулистый и опасный как дикий кот. Темные каштановые волосы, заплетенные в косу, высокие скулы, нахмуренные брови, золотая бездна звериных глаз с узким зрачком-ниточкой.

      Оринбержские парни ухлестывали за