Балтийский треугольник. Святослав Яров

и было на удивление вкусным, хотя, не исключено, что Наташе только так показалось с голодухи, ведь, уже за полдень, а она со вчерашнего вечера почти ничего не ела, потому как куда больше уделяла внимания выпивке, нежели закуске. И вот теперь навёрстывала упущенное, с поистине волчьим аппетитом уплетая примитивную яичницу с беконом, от которой в обычной ситуации, воротила бы нос. Иван оказался прав – запоздалый завтрак пришёлся как нельзя кстати. А сваренный им чуть позже крепчайший термоядерный кофе стал прекрасным завершением трапезы и основательно взбодрил страдалицу.

      – Просторная у тебя избушка, – вспомнив, как Иван иронично назвал своё жилище, сказала Наташа и вновь обвела взглядом просто-таки огромное с точки зрения среднего москвича помещение. – Тут квадратов двести, не меньше.

      – Двести восемьдесят, – уточнил гостеприимный хозяин.

      – Ты, что же, сторонник новомодных западных веяний? – спросила Наташа.

      Лофт, как стиль и явление, действительно проник в Россию не так уж давно – может, лет десять-пятнадцать назад – и помаленьку стал приживаться, благо заброшенных производственных зданий в наших городах хватает. Кому-то такое жильё нравилось, кому-то – нет. Наташа, к примеру, предпочитала обычную городскую квартиру обычного жилого дома, но каждому своё.

      – Ну, положим, этому веянию сто лет в обед, – возразил Иван. – Это до нас оно только-только докатилось. В штатах с тридцатых годов эту тему развивают в полный рост. Вложения копеечные, а отдачи в виде метража и простора для дизайнерской фантазии море. На любые причуды места хватит. Хочешь весь этаж в собственность – пожалуйста! Я так вообще дальше пошёл: прикупил по случаю у разорившегося завода аж цех целиком. А это два этажа, так между прочим! Внизу мастерскую оборудовал и склад, а здесь отдыхаю после трудов праведных. В общем, обустроил всё под себя и наслаждаюсь жизнью. Плохо ли иметь собственный двухэтажный особняк? Хоть и в промзоне, но в черте города.

      – Выходит, ты – владелец заводов, газет, пароходов… – пробормотала Наташа, вспомнив бог весть почему всплывший в памяти стишок из детства.

      Иван отрицательно помотал головой.

      – Не угадала! – и пояснил: – Кузнец я.

      Такой ответ её обескуражил. На ум сразу пришло давно ставшее крылатым «Зачем нам кузнец? Не-е, нам кузнец не нужен. Что я, лошадь, что ли?», но она воздержалась от проведения столь очевидных параллелей, спросив лишь:

      – Ты серьёзно?

      – Боле чем.

      Наташа окинула его оценивающим взглядом. Откуда-то из глубин памяти всплыл образ кузнеца из русских сказок, навсегда запечатлевшийся в детской памяти: крупный дядька в кожаном фартуке, остриженный «под горшок» и непременно с окладистой бородищей. Ну, никак не стыковался сидевший напротив человек с этим типажом! Видимо, всё это отразилось на её лице, потому что Иван ухмыльнулся:

      – Что, не веришь? Ладно. Накинь на себя что-нибудь и пойдём я тебе кое-что покажу! – предложил он, выбираясь из-за барной стойки.

      Наташа, по-прежнему