Жизнь в нелюбви. Евгения Черноусова

инфаркт, – ответил он и с вызовом добавил. – Вас я на кладбище не видел.

      – А меня только вчера из больницы выписали.

      – Но вы же участвовали в ревизии после всего этого.

      – Ну да, а потом ещё допрос. А потом гипертонический криз. Женщины, знаешь ли, слабый пол.

      Наконец секретарша получила какой-то сигнал и сказала:

      – Проходите.

      Вика зашла первой, Славик держался за ней. Прошла, остановилась. Сесть никто не предложил. Вика огляделась, несколько свободных мест было за длинным столом, за которым большие люди сидели, ведь теперь она знала, почему далеко не все пришли. И у стены ещё стулья стояли. Ну, решила подождать, может, пригласят. Через паузу управляющий буркнул:

      – Рассказывайте.

      Глядел он при этом в стол. Вика обозлилась так, что даже испуг прошёл. Повернулась, хлопнула Славика по плечу:

      – Давай!

      И села на стул у стены.

      По кабинету пронёсся шорох, это уважаемые люди повернулись к Вике. Один из них, сидевший на том конце длинного стола, что примыкал к столу председательствующего, сказал:

      – Вообще мы вас хотим послушать.

      – Вас – это множественное число или вежливое обращение? А то поставили как двоечников перед педсоветом и обращаетесь в пространство.

      – Вы – Виктория Дейна? Расскажите о происшествии в офисе на Московской.

      – Я уже столько раз об этом рассказывала, что текст заучен, он длинный и нудный. Оно вам надо – такие подробности? Может, вы уточните, какие моменты вас интересуют?

      – Нас интересует всё.

      – Ох, это надолго. Тогда я буду сидя. Итак, работу отделение начало ровно в восемь ноль-ноль…

      – Нет, давайте, действительно, по конкретным вопросам, – к ней повернулся сидящий по другую сторону от председательствующего театрал восточной внешности, судя по занимаемому месту, гость из Москвы. – Скажите, во-первых, кому вы много раз рассказывали о происшествии?

      – Допрашивали несколько раз, причём разные полицейские, а также обсуждала с товарищами по несчастью.

      – Насколько я знаю, ни с кем из коллег вы не разговаривали и на работе не появлялись? Почему?

      – Никто не звонил. А я вообще-то с того дня и по вчерашний находилась в стационаре. Больничный закрыт сегодняшним днём.

      – А самой позвонить не судьба?

      – Э-э… кому?

      – Непосредственному начальству.

      Вика представила себе, как она звонит начальнику отдела, и прыснула.

      – Я сказал что-то смешное?

      – Начальство у меня, скорее, посредственное, – сорвалось у неё с языка, да и чёрт с ними со всеми, сгорел сарай, гори и хата, хватит реверансы макать перед почти бывшим начальством. – Я вообще-то работала в отделе аналитики и отчётности. А на Московскую откомандирована временно, и работала первый… ох, и последний день.

      – И какую же должность вы занимали в отделе?

      – Самую что ни на есть рядовую. В штатном расписании числюсь специалистом. И давайте