Точка бытия. Рассказы, повести, притчи, стихи. Любовь Ржаная

и он что?

      – А говорит, видел я ее без юбки. Все равно толстая.

      Надя побледнела.

      – Где это он меня видел без юбки? когда?

      – Вот и я спросил. На пляже, говорит, на речке нашей Вонючке.

      – Ах вон где! А сам-то! Пузо с два арбуза! Гад какой, еще позорит при всех. И ты не дал ему в глаз?

      – Дал.

      – Что, просто за это? – Надя аж села.

      – Нет, не за это. Я решил всю правду выпотрошить, повел его после работы в пивную. Угостил и спрашиваю: почему ты на мою жену зыркаешь? глаз положил, что ли?

      – Ну? А он? – Надя оживилась и села поближе к мужу.

      – Да он мне так ответил, что и пришлось дать в глаз.

      – Дурак! не ревнуй! я с ним на одном поле… не сяду.

      – Вот он мне так и о тебе сказал.

      – Какой подлец…

      – Да, он больше мне не друг.

      Надя помолчала.

      – А почему ты сразу не сказал, что все из-за меня вышло? и что он тоже тебе тогда съездил? «Ой, я упал, я упал», – передразнила она Васю. Вася вздохнул.

      – Да я не за это дал в глаз.

      – А за что???

      – Думаю, надо как-то сгладить. Чуял, что занимать у него придется. Решил перевести на политику. Ну и спрашиваю: а ты, Леша, за кого нынче голосовал? Я, мол, вот за этого.

      – И???

      – А он тут, ничего не говоря, и дал мне в морду. А потом уже я его отоварил. Не надо было его поить.

      Василий вздохнул, вспомнив, как дома ему теща добавила, принесла ж ее нелегкая в тот день.

      Повисло молчание. Надя встала с дивана и снова пошла на кухню. Погремела там сковородками и вернулась.

      – Дураки мы с тобой, Вася. Ну на хрена было лезть в политику??? Теперь и занять не у кого, и в Крым не возьмет, на фазенду.

      – В какой еще Крым?

      – Так он же Леша Крымский!

      – Это кличка такая.

      – Я и знаю! А что он, не крымский?

      – Вроде тульский. А фамилия у него Гонобошин. Вино любит крымское.

      – Елки-палки… а я-то думала… купальник покупала… только пятен наставила в речке, на новом-то.

      Вася вскипел.

      – Ты что, ради Гонобошина купальник новый покупала???

      – Не для Гонобошина! для Крымского!

      Теперь у Нади был фингал. Как на работу завтра идти? Только в черных очках.

      Девочка с куклами

      Тимофеевна возвращалась из Питера, где проведала перед началом учебного года внуков, Мишку и Сережку. Драчуны, непоседы! А бабушку как любят! Сын проводил, посадил на поезд, донес до ее места в середине плацкартного вагона сумку с гостинцами. Невестка не провожала, но крепко расцеловала ее дома, перед расставанием. Тимофеевна ехала не в Москву – ей надо было выходить ночью, на полпути. А сейчас теплый августовский вечер. Домой едет, отдыхать, скучать, думы думать, дел себе искать… хороша ты, пенсионерская жизнь…

      Расположилась на нижней полке, и проводница сразу сняла ей с верхней и матрас, и подушку, и плед, дала полиэтиленовый пакет с чистым бельем. Можно было стелить постель. А ложиться рано, до полной темноты еще час-полтора.