Отшельник. Рассказы. Галина Альбертовна Долгая

укрыться от мира, кажущегося враждебным лишь потому, что он не познан глубиной сознания, не известен повадками и привычками его обитателей. Все, что мы создали в городах – дома, заборы, искусственный свет в ночи – мы создали для своей защиты, от страха. Оказавшись наедине с природой без всего этого, в человеке просыпается тот первобытный страх, который и стал гарантией его выживания. Только прячась от стихии, от диких животных, человек сохранил себя, но погрузившись в пучину забот о призрачном благополучии, поменяв ценности, дарованные природой, на созданные им самим, он забыл о своей сути, о том, что, несмотря на все достижения цивилизации, он остался творением природы, и она в любой момент может так напомнить ему об этом, что не спасут ни стены, ни искусственный свет, ни даже оружие. Последнее особенно! Ведь природу не победить ни копьем, ни пулей – она всесильна! – а разрушая ее, человек разрушает себя, как ее часть. Истина проста, но путь к ее принятию тернист. Сабир Каримович понял это на своей шкуре.

      Лето обожгло песок так, что ступить на него босой ногой – все равно, что встать на горячую сковородку. Солнце может быть беспощадным ко всему живому. Если после зимы оно ласково прикасается к росткам, дарит жизнь, то летом его лучи убийственны, они испаряют все соки, иссушают землю. Только ночь приносит прохладу, в которой расслабляется тело, отдыхает разум. Днем же борьба с солнцем невозможна.

      Когда его приход лишь только обозначался серостью воздуха, Сабир Каримович выползал из своей палатки и шел на прогулку. Он изрядно похудел, кожа привыкла к загару и с каждым днем все больше темнела и высыхала. Приходилось прятаться в рубашку с длинными рукавами, под кепку повязывать платок, концы которого прикрывали шею и уши. Но и через ткань солнце добиралось до кожи, хоть, как восточный человек, Сабир Каримович был от природы смугл.

      Умид-ака, уходя в кишлак, оставил ему свой чапан6, курпачу7, кое-что из кухонной утвари.

      – Перебирайся в мою мазанку, – предложил он, – там тебе будет лучше. Здесь пропадешь!

      Сабир упорствовал в своем стремлении быть самостоятельным:

      – Не пропаду! Но спасибо! Если что, переберусь.

      – Буду Ухтама присылать. Продукты привезет, так, узнать, как ты…

      Старый пастух не на шутку беспокоился о здоровье горожанина. Не понимает он, что такое пустыня летом. Ведь как они с женой думали: поживет месяц-другой, помыкается в песках, да уедет. Ан, нет! Настырный! И ведь даже не говорит, зачем ему это нужно? До каких пор намерен здесь жить?

      – Сабир, – пастух на прощание решил сказать, что думает о его затее, – я понимаю, что для тебя пришло время переосмыслить жизнь. Вижу, что так это, хоть ты и не рассказываешь о ней. Но послушай старика: изменить жизнь можно разными способами. И в привычной для себя обстановке ее можно сделать другой – такой, как ты хочешь. Совсем необязательно бежать на край света! – Сабир Каримович хотел возразить, но Умид-ака

6

Чапан – длинный ватный халат, национальная одежда.

7

Курпача – узкое ватное одеяло, которое используют как матрас.