Осколки юности. Миа Храмова

«ЗИЛ», я обнаружила, что он практически пустой.

      – М-да. Негусто, – с досадой в голосе заявила я, но кое-что все-таки выудила оттуда.

      Уже через пятнадцать минут пенка была снята с бульона, и на доске шинковалась капуста. Когда с супом было покончено и надо было только подождать до готовности, мне пришло в голову приготовить котлеты.

      Для этого пришлось сходить в курятник за яйцами.

      – Как раз мне этого на сегодня хватит, – сказала я сама себе и разбила одно яйцо в фарш, а оставшиеся три оставила лежать на столе.

      Оценив свои труды, я заключила, что нам с папой этого хватит на день, а может, и на два. Большая кастрюля щей и картошка с котлетами красовались на старой газовой плите.

      Посмотрев на часы, я отметила, что через полчаса надо уже будет выходить из дома. Сорочка, расческа, косметичка, бигуди, браслет и серьги, топ и джинсовые шорты – все было уложено в пакет.

      В прихожей я поняла, что надо как-то предупредить папу о том, что меня снова сегодня не будет, и ничего в голову другого не пришло, кроме как написать записку и оставить ее на кухонном столе, но не успела это сделать, так как ворота во дворе лязгнули, и послышались шаги. Я повернула голову к окну и увидела папу.

      – Привет, дочь, – будничным тоном произнес отец, когда зашел на кухню.

      – Привет, пап. Есть будешь?

      – Не откажусь.

      – Где ты был-то?

      – Вон к Савельевым ходил, там Саша баню строит, я ему помогал.

      – Он тебе заплатил?

      – Конечно, заплатил! Еще бы я бесплатно строительством бань занимался! Мать твоя алименты только через две недели вышлет. Да и подачки от нее курам на смех. Сама вон ванны из шампанского небось принимает, а на родную дочь наплевать. Стерва, а не мамаша, – сказав это, папа скривил губы, и мне показалось, что он расстроился.

      – Пап. Успокойся, пожалуйста. Все хорошо.

      Я подошла и обняла его. Так мы и стояли несколько минут, обнявшись, будто не видели друг друга месяц как минимум.

      – Ладно, дочь. Ты к Насте сегодня опять?

      – Ага. Завтра утром или днем уже буду дома.

      – Не торопись. Гуляй, моя хорошая. А то скоро ведь уедешь учиться в свой Воронеж, и все, не до гулянок будет.

      – Спасибо, пап! – я подошла и поцеловала его в щеку.

      – И это, на вот, возьми.

      Он протянул мне деньги, не бог весть какие, но на погулять хватит.

      – Спасибо тебе огромное!

      – Ну все, иди давай! – он легонько хлопнул меня по спине, и я отправилась обуваться.

      Вместе с вещами я прихватила с собой папину олимпийку, на которой красовались три белые полоски на зеленом фоне.

      Из ниоткуда на меня нахлынула тоска. Не хотелось уходить из дома, а, напротив, хотелось этот вечер провести с отцом, сидя на диване, и пялиться в нашу старую «Чайку», но я уже обещала Насте, что проведу с ней этот вечер.

      Дошла до подруги я уже в полном унынии. Моя рука сжалась в кулак и три раза костяшками ударилась об железные ворота. В тот же