Солонго. Том 3. Марина Новицкая

ее на руки и понес в мою малую юрту! Как?! Что он делает?! Вопросы вихрем пронеслись в моем уме, я хотела ворваться, потом меня захлестнуло негодование, что он пошел в мою юрту! Никто не смел входить туда без моего разрешения! Потом вдруг волной прокатилась и сжала горло ревность. К кому?! То ли я ревновала к отцу Айзере, то ли отца… Но ведь когда я видела его с Маланьей, я была потрясена, но рада… А сейчас?! Мой ум отказывался видеть отца в этой роли, мне казалось, что он делает что-то постыдное, совершает почти преступление на моих глазах! Да еще и в моей юрте! Так он оказывается бывает и таким! У него же есть Маланья! Какой ужас! Я вошла в юрту и приземлилась на топчан, положила рядом сына и закрыла лицо руками не в силах совладать с собой. Так я сидела очень долго, мне казалось, что прошла целая вечность, когда из моей юрты вошел отец, он, не глянув на меня, молча прошел мимо. Айзере не показывалась. Пойти ли мне туда и отхлестать по щекам?! Или ждать здесь? А что она мне скажет? Или может промолчит? Вскоре шумной толпой вернулись дети, они прослышали о том, что случилось с Айзере и хотели знать все подробности. Я сидела, тупо уставившись в одну точку и молчала, потом они разозлили меня и я, прикрикнув на них, отвернулась к стене и накрывшись шалью забылась тяжелым сном.

      К вечеру небо затянуло тучами. Я проспала до самого заката и меня разбудили раскаты грома и плач Алпа. Все дети, вероятно устав от плесканий в водопаде, уже спали. Вокруг было темно, я поднялась и с помощью специальной палки с железным крюком задернула верхний проем закрепив его веревками. Зажгла светильник. У алтаря сидела Айзере. Глаза ее таинственно поблескивали в свете мерцающего огня. Она подняла на меня полные страсти глаза:

      – Ты все знаешь, правда, Солонго?– шепотом сказала она.

      Я подошла к ней и села рядом:

      – Да, знаю…

      Я не понимаю, как все это произошло, но меня так тянуло к нему, я не смогла сопротивляться. Понимаешь? Это какая-то непреодолимая сила. Как только он спас меня и нес на руках, я прижалась к нему и поняла, что меня больше нет… Я растворилась в нем… без остатка. Его ум- это мой ум, его душа- это моя душа. Он моя жизнь… Он сегодня мне это показал.

      – Но ты же знаешь, что он не может взять тебя женой. Вернее, может, но Маланья никогда не позволит… да и для тебя жить с ней в одной юрте нельзя…

      – А знаешь, для меня это все неважно… мне все равно. Для меня ничего, кроме него, не важно…

      – Как же ты собираешься жить, Айзере? У нас не принято иметь наложниц. Не дозволено. Только к вдовам можно входить, а ты ведь девушка. Отец нарушил устои предков, а что может быть важнее? Если он нарушил, то и другим можно.

      Айзере вздохнула.

      – Да, нарушил. Он это понимает. И я это знаю.

      – Я должна наказать тебя. Если ты девушка и имела близость, то я должна или отдать тебя какому-нибудь вдовцу, или второй женой какому-то нашему соплеменнику, ты же знаешь, что эти вопросы решаю я… или… выгнать тебя из племени… Но я не хочу… что ты наделала, Айзере?!

      Айзере