Наследница чужой жизни. Татьяна Лисицына

у Аллы чуть приоткрылись от удивления. Видимо, никто девушке отпора не давал, подумал Стас, замечая, как разглаживается её лицо. Выпив кофе, Стас полистал меню. Цены здесь были высокие, но это было последнее, что его смущало.

      − Что тебе здесь нравится? – спросил он Аллу.

      − Мясо в горшочке с картошкой и овощами. Готовят потрясно.

      Стас подозвал официанта и сделал заказ, после этого лениво оглядел заведение. Перевёл глаза на Аллу, которая следила за ним, не отрывая глаз.

      − Ты что-то хотел сказать?

      − Только, если будешь держать себя в руках.

      Алла кивнула.

      − Мы оба попали в переплёт. И надо понимать, как отсюда выкарабкиваться. Моя мысль такова: ты не можешь помнить кафе, которые уже закрылись, когда ты только родилась или была ребёнком. Тебе самой это не приходило в голову?

      − Ты что, считаешь меня дурой?! – Алла тут же зажала себе рот. – Ой, Стасик, прости.

      − На первый раз, − поднял Стас палец и улыбнулся. – Ему захотелось погладить её рыжим кудряшкам, которые мило обрамляли личико, которое так часто изменялось, словно в ней жили два разных человека.

      Алла между тем, перебирала бахрому на скатерти и о чём– то сосредоточенно думала.

      − Я только злилась, оттого, что всё не так, − Алла, наконец, подняла на него глаза, полные слёз. − Но я должна была догадаться. Я и, правда, дура.

      − Человеку всегда трудно разобраться в себе. Перестань, − Стас не мог отделаться от ощущения, что когда она становится такой ранимой, ему хочется обнять её. А, может, и поцеловать. Но он не должен. Это не Алиса, девушка может привыкнуть к нему.

      − Так и что со мной? Скажи, что ты думаешь?! – Стас смотрел на неё и сомневался: выдержит ли она. Или запустит в него чашкой. Или уйдёт. Может, лучше пересесть и обнять её, чтобы не убежала. Стас чувствовал: они нужны друг другу. Не так, как мужчина и женщина. Как партнёры по игре под названием «жизнь».

      Стас выдохнул.

      − Готова?

      − Да.

      − Обещаешь не запустить в меня чашкой и не сбежать?

      − Обещаю, − Алла сложила ладошки, как в молитве. – Пожалуйста. Верни мне мою жизнь.

      − Восьмидесятые годы? Кафе «Космос» и того парня?

      Стас физически чувствовал, как Аллу распирает. Сидит напротив него, даже дыхание изменилось, кулачки сжала от злости. Да что же за приступы у тебя такие, дорогая?

      − Ты обещала, − напомнил Стас.

      − Но ты издеваешься, − Алла выдохнула.

      − Вовсе нет. Я знаю, что это возможно. Я расскажу о себе. Что ты скажешь о том, что я участвовал в восстании декабристов?

      Алла фыркнула.

      − Гонишь?

      − Хочешь, расскажу?

      − Потом. Сначала скажи, что ты думаешь о моей жизни.

      − Ты не Алиса, но ты живёшь в её теле.

      К его удивлению, Алла восприняла это совершенно спокойно.

      − Она красивая эта Алиса. Знаешь, мне так нравится смотреться в зеркало.

      Зеркало. Вот. Стас вдруг вспомнил, как он впервые увидел своё отражение. Даже обернулся назад, посмотреть, не стоит ли кто за спиной. Светло-русые волосы, голубые глаза с хитринкой, бородка,