Клитемнестра. Костанца Казати

знаю, что случилось. Адониса задрал вепрь.

      Тантал хмурит брови.

      – Юноша умирает, но любовь богини к нему живет. Эти цветы – напоминание о красоте и стойкости во времена напастей.

      – Это правда. Но Адонис мертв, и никакой цветок не может его заменить.

      Тантал улыбается:

      – Ты и вправду чуднáя.

      Я не чудна́я, хочет сказать Клитемнестра, но продолжает молчать, затаив дыхание.

      – Твой отец говорит, что ты мудра, как взрослая женщина, а когда я спросил о тебе у твоей сестры, она ответила, что ты всегда знаешь, чего хочешь.

      Клитемнестра склоняет голову набок:

      – Этому могут позавидовать и мужи.

      Улыбка улетучивается с лица Тантала, и она боится, что он уйдет. Но он протягивает руку к ее волосам. Касается кос, нащупывает шею. Кожа от его прикосновений вспыхивает огнем, но ей всё равно хочется еще. Она делает шаг вперед и встает достаточно близко, чтобы можно было ощутить его жар. Ее переполняет желание, но она не может подойти еще ближе. В конце концов, он ведь чужеземец. Они стоят не шевелясь, а мир вокруг них продолжает свое движение.

      Тени на террасе вытягиваются. Всё вокруг смягчается и затухает, небеса сливаются с землей, и их лица растворяются в сумраке, как мимолетное дыхание.

      4. Истории Тантала

      Ранним утром Клитемнестра сидит в мегароне подле трона отца. В зале жарко, фрески на стенах как будто плавятся. Она чувствует запах пота Тиндарея, а ее братья в это время спорят об одном спартанском воине, который присвоил себе жену товарища. Еще немного, и люди потоком хлынут в мегарон со своими ежедневными жалобами, а ей придется их слушать, но она не может думать ни о чем, кроме руки Тантала у нее на шее. Это было похоже на прикосновение звезды.

      – Воин должен заплатить, – говорит Полидевк, повышая голос.

      Клитемнестра трет глаза, силясь собраться с мыслями.

      – Ты очень мстителен, сын, – говорит Тиндарей. Он ест виноград из миски, сок струится у него по бороде. – Одного устрашения недостаточно, чтобы править.

      – Мы говорим о человеке, который похитил чужую жену! – резко парирует Полидевк.

      – А может, она пошла с ним сама? – скалится Кастор. – Проследи, чтобы он заплатил товарищу золотом, и отпусти обоих.

      – Если наказанием тому мужу будут лишь деньги, что ему помешает, когда он снова захочет поиметь чужую женщину? – спрашивает Полидевк. – Но если ты заберешь его дитя, его жену и покажешь, что он тоже может потерять то, что любит, тогда он усвоит урок. Он не будет просить о прощении, он будет молить о нем.

      – У него нет жены, – замечает Кастор. – Он вдовец.

      Тиндарей вздыхает.

      – Что думаешь ты, Клитемнестра?

      Она выпрямляет спину.

      – Призовите женщину. Спросите ее, что она сделала и почему.

      Братья резко поворачивают к ней головы: «И тогда что?»

      – И тогда вы поступите соответственно. – Ей никто не отвечает, и она продолжает: – В Спарте мы или в Афинах? Разве мы не гордимся нашими