Так было, так будет. Дмитрий Николаевич Меренков

пустыню. Наши армии ещё гнали отступающего противника к реке, а уже был получен приказ главнокомандующего – с ходу форсировать Днепр. Никак нельзя было позволить противнику зацепится за природные условия и укрепить их инженерной мыслью. Из-за растянутости коммуникаций, нехватки горючего наши войска противопоставляли укреплениям то, что солдат несёт в себе – отвагу и смекалку (инженерную мысль).

      На дорогах хозяйничала осенняя распутица. Движение пехоты начиналось в сумерках и продолжалось до рассвета, а в туманах до средины дня. Бойцы в ботинках с обмотками проходили по 40 километров. Августовская жара превращала разбитые гусеницами и колёсами грунтовые дороги в мельчайшую пыль, оседавшую на одежде, мешавшую дышать. Разверзлись хляби небесные осенним нудным дождём, прибили пыль, превратив её в непролазную грязь. Каждый шаг давался с огромным трудом. Промокшие до костей, облепленные грязью люди и лошади тащили пушки и передки со снарядами, наматывая огромные комья чернозёма на ступицы колёс. Пехотинцы без специального образования несли ящики с патронами и снарядами. Миномётчики горбились под опорными плитами и стволами 82-мм миномётов, пулемётчики пристраивали на плечах станки и тела своих «максимов».

      В промозглой мгле солдаты подпирали друг друга, не давая упасть. Ездовые то лупили лошадок кнутами с привязанными на концах металлическими кольцами, то волокли их за уздечки. Артиллеристы шагали рядом с 45-м или 76-мм калибром, впрягаясь в лямки на подъёмах и тормозя каблуками на спусках. При этом варианте двойной тяги, люди не облегчали свою индивидуальную загрузку, пристроив карабин и вещмешок на станины орудий. Жалели лошадей. Кормились по «остаточному принципу» тем, что осталось в пустых домах местных жителей, угнанных немцами. Тем, что не успели убрать жители с полей. Тем малым, чем обеспечивал начпрод воинской части: чечевичный суп, перловка.

      Невзрачным в рассветном тумане казался дошедший первым до Днепра солдат. Но это был закалённый боец, понимавший необходимость сверх напряжения человеческих сил для Победы. И не рухнул он досыпать за неделю вымотавшего все силы «Бега на Запад» в сухом сарае на берегу, а принялся разбирать его для сооружения плота.

      Лодки и понтоны застряли где-то на марше. Средств для переправы почти не было, не считая нескольких надувных лодок. Местность на левом берегу степная, нет леса, не из чего было вязать плоты. Поэтому в ход пошло всё, что нашлось в ближайших поселениях (бочки, двери, деревянные сараи, плетни, крыши).

      Форсирование Днепра

      Рота Лукошкина оказалась в лучшем положении, чем другие. Она шла первой, вне конкуренции. Поэтому никто не отобрал баркас и лодку. Огромное преимущество при температуре воды 5—6 Цельсия, воздуха – плюс 10. В шинели, с оружием, сапёрной лопаткой и в кирзовых сапогах до берега не доплыть.

      По ночам тёмные просторы реки высвечивались немецкими сигнальными