Растение без прикосновений. Анастасия Александровна Бердникова

потенциала. Ходить по просторному коридору вдоль ионических колонн, наслаждаясь архитектурой того времени, являлось самым любимым делом по прибытию в творческий храм. Страсть к античности, философии, живописи вдохновляла на новые рассказы.

      В кабинете главного ценителя литературы, покорно сложив ноги на стол, имеющий историческую ценность девятнадцатого века, принадлежащего самому философу Карло-Альберто Ницше. Спал мой учитель, наставник Абеле Шфорц, добрейший души человек, со временем стал родным.

      Показательно кашлянув, принялась располагаться на стуле, не спрашивая разрешения. Старик, направил сонный взгляд, разглядывая смелого человека, который посмел потревожить его личный покой.

      – Лия, детка какими судьбами ко мне? Дай предположить пришла из-за отказа печатать, твои статьи?

      – Шфорц, с твоей стороны все правильно. Что делаю не так, я? – хотелось понять, что не так с текстом, написанным от чистого сердца. Выполняла все писательские нормы, исправляла ошибки. Грамотности отбавлять у меня было вероятно некуда. Но посидеть часок со словарём и текст приобретал официальный вид. По всей видимости, причина отклонение публикации, заключалась в другом. Ошибки были во всех работах. Однако их публиковали, а данный рассказ имел даже реальный исход событий, связанный с моей жизнью.  – ты всегда требовал писать реальные истории. Читатели твоей газеты давали обратную связь, поднимались продажи. Но лишь стоило написать свой жизненный опыт, ты обрил меня.

      – Азалия, откуда такие фразочки? “обрил” Я лишь выполнял, распоряжение руководства, одного из главного комитета, задела твоя статья. Просил меня о встрече с тобой, как только ты появишься сама, ждать тебя пришлось, прям два месяца, терпеливая моя девочка.

      – Главного комитета? С каких пор у газеты Абеле Шфорца, есть выше стоявшие во главе люди? Продал? Проиграл в карты? – усмешку сложно было подавить, учитель потерялся в лице моментально.

      – Проиграл. – гордо, словно ничего не случилось произнес старик. Забавно, было слышать признание. Своей покойной жене, он обещал прекратить дурные привычки. Надежда держала их брак пятьдесят лет. Пока мило душная госпожа Шфорц не покинула его самого. Шесть лет Абеле держал обещание любимой. Вероятно, злая привычка была сильней мужчины.

      – Не стану осуждать – это дело жизни, уроком будет вам господин. – заключила дружеские объятия, чтобы хоть как-то поддержать учителя, – А как быть мене? С кем нужно встретиться?

      Старик положил на стол конверт и билет на самолет. В конверте было приглашение на новую должность архивного дела, связанную с профессией, полученной после выпуска из института. Стало даже интересно, кому в Италии понадобился человек, незнающий языка. Внешне складывалось впечатление, что отдел, занимающийся приглашениями, даже не изучил карточку сотрудника. Более того с чего вдруг брать на работу человека с Америки.

      – Мистер, в Италии