Причудливые виражи. Валерий Столыпин

что одумаешься.

      Не услышал. Знаешь почему! Не до меня, не до нас было. Молодое вино – напиток коварный. Пока пьёшь – жизни радуешься, а наутро похмелье. Проспись… и всё пройдёт.

      – Ты тоже приходишь ко мне ночами. Я понял, что люблю только вас.

      – Замечательное наблюдение. Если ты такой чувствительный – встретимся во сне.

      – Не помирились, – понял я, – разбивать проще, чем склеивать. И всё же… она дала тебе надежду.

      – Прогнала, – посетовал пассажир сев в машину, – даже слушать не стала.

      – Не скажи. Вдумайся. Обещала поговорить с детьми. Это раз. Простила. Это два. Сказала, что выход можно поискать в стихах, прочитанных перед сном. Это три. И самое важное, заметь – разрешила присниться. Выше голову, старина, ты на верном пути!

      – Ничего подобного не заметил. Какой прок в стихах, если разрушена сама жизнь?

      – Я не знаток поэзии, но стихи, особенно философские, со смыслом, люблю. Например, это – “открываю томик одинокий – томик в переплёте полинялом. Человек писал вот эти строки: я не знаю, для кого писал он. Пусть он думал и любил иначе, и в столетьях мы не повстречались. Если я от этих строчек плачу, значит, мне они предназначались”. А… каково! Тебе протянули руку. Научись ценить доброту, осознай значимость произнесённых только что этой мудрой женщиной слов.

      – Бессмысленная красивость, в которой нет, ни ответа, ни даже намёка на способ реабилитироваться.

      – Когда вылетал из гнезда, от совета жены сам открестился. Теперь куда сложнее вернуть равновесие. Слушай дальше, – “Полетел над лесом, расплескался синью, хохоча над весом, плотью и бессильем. Плыл по-над рекою солнечного света, сильною рукою обнимая лето, расплескался лужей глубиной в полнеба, с родниковой стужей съел краюху хлеба. И в траву свалился у ручья в овражке… Насмерть поразился луговой ромашке. А потом был вечер… к облаку тянулся. К звёздам прикоснулся. А потом… проснулся”.

      Смысл не в словах – в настроении, в акустике, в жизненной энергии, которая устроена по принципу резонанса. Страдая и жалуясь, притягиваешь эмоции скорби, безнадёги. Радуясь жизни, веря в лучшее, возбуждаешь ответные колебания той же частоты. Вибрации счастья невозможно не заметить.

      – Ещё один гуру. Последнее время меня все учат жить. Какой толк в советах, если ими невозможно воспользоваться!

      – На самом деле – никакого нет. “Я плод жевал с познанья древа. Я суеверья отметал. Но чёрный ангел мчался слева, а справа светлый пролетал. Вдали от суетного мира, от посторонних и своих бутыль армянского кефира мы потребляли на троих. И средь полыни и бурьяна беззвучно я кричал, немой. Буянил тёмный ангел спьяну, а светлый вёл меня домой…”. Разберись, где твой настоящий дом.

      – Вот туда меня и вези, обратно, откуда взял. Напьюсь и умру молодым. Видно сегодня опять не мой день.

      – “Задумчиво вонзая мне в горло два клыка, на небо наползает вселенская тоска. Осадки выпадают и ночью при свечах так жалобно рыдают нитраты в овощах. И вождь слезою капнет, и рухнет со стены. И пёс печально цапнет за грустные штаны. И подбочась картинно, над мной, упавшим в грязь, какая-то скотина хихикает