Идолы. Юлия Монакова

вы себе это представляете? – стараясь сохранять невозмутимость, спросил Иван у Железняка. – «Извини, дорогая, но продюсер считает, что наши отношения помешают моей популярности, поэтому нам надо расстаться?»

      Однако этого грёбаного Карабаса-Барабаса невозможно было пронять или хотя бы смутить.

      – Всё верно, – спокойно кивнул он. – Эти отношения действительно будут мешать твоей популярности. Так что выбор очевиден: хочешь славы и успеха – избавляйся от всего, что будет тянуть тебя камнем на дно.

      Чушь какая-то!.. Иван даже головой помотал, словно пытаясь вытрясти оттуда эти бредни. Вот уж воистину – железный человек! У него совсем, что ли, нет сердца? Эмоций, чувств, привязанностей, отношений? Неужели он не понимает, что требует невозможного? Нереального?!

      – А если бы вам предложили отказаться от любимой девушки ради карьеры – вы бы согласились? – запальчиво произнёс Иван, с вызовом глядя Железняку в глаза.

      И, кажется, попал в цель. Продюсер вдруг как-то резко постарел – сразу лет на десять, лицо его приобрело сероватый оттенок, и он некоторое время молчал, словно собираясь с мыслями.

      – Я из-за карьеры с женой развёлся, – негромко выговорил он наконец.

      «И не жалеете?» – чуть было не ляпнул Иван, но вовремя прикусил язык. Почему-то понял, что не стоит дальше развивать эту тему. Наверное, наконец-то сработал инстинкт самосохранения.

      Костя

      Несмотря на то, что концепция в целом была Косте более-менее ясна, всё равно хотелось задать ещё миллион вопросов.

      Нельзя сказать, чтобы его как-то особенно шокировали или поразили продюсерские требования, Костя не первый день вращался в этой шоу-тусовке и понимал, что без жёстких ограничений и самодисциплины здесь никак. И всё-таки отдельные моменты хотелось прояснить уже сейчас – договориться, так сказать, на берегу.

      Однако прежде, чем Костя успел открыть рот, в дверь постучали. Явно недовольный тем, что их отвлекают, Железняк скривился, но всё-таки ответил:

      – Войдите!

      В дверях появилась взволнованная девица в очках – возможно, ассистентка или секретарша.

      – Сергей Львович, – она озабоченно нахмурилась, – там нас журналисты одолевают, все телефоны оборвали, а пара репортёров уже на проходной трётся. Вас требуют.

      – По поводу? – без особого интереса осведомился Железняк.

      – Хотят услышать комментарии насчёт Стеллы. Ну, правда ли, что вы с ней больше не…

      – Не будет никаких комментариев, – буркнул он, не дослушав. – Во всяком случае, пока. Обойдутся. Откуда они вообще узнали? Официального заявления же не было.

      Девица пожала плечами:

      – Они ещё спрашивали, правда ли, что вы взялись за раскрутку мальчишеской группы…

      – Всё ясно, – Железняк закатил глаза, – Ленка – трепло. Короче, звонки тупо сбрасывай, а тех, кто приехал, в студию не пускай. Шли всех лесом, не до них сейчас.

      Девица