Инструкция к мужчине 2. Как выйти из френдзоны. Катерина Коршунова

«стеклянных» жителей?

      И тут я поняла, что, пытаясь скрыть истинные мысли, выдала слишком много информации.

      – Кого? – переспросил Максим недоумённо.

      – Начальников из кабинетов, – я закусила губу. Максим начал смеяться.

      – А остальные кто?

      – Жители «ямы», – я продолжала закапывать себя сильнее. Смех Максима становился сильнее. Никита вдруг повернулся и заметил нас. Он быстро попрощался с Евой и подошёл к нам. Что? Из-за чего произошёл этот эффект освобождения от чар Евы?

      – Что тут у вас веселого? – спросил Никита небрежно, хотя по глазам было заметно напряжение.

      – Вероника…я правильно запомнил имя? – обратился ко мне Максим. Я кивнула.

      – Наш новый шеф-редактор, – продолжил Никита.

      – Это я знаю, – нетерпеливо прервал Максим, – она рассказывает удивительные вещи про наш офис. Я обязательно хочу знать больше. Я надеюсь, у нас будет возможность ещё поговорить.

      И он красиво пошёл дальше. Никита поначалу молчал. Он задумчиво рассматривал свой стакан с дорогим виски, а потом вдруг повернулся ко мне вероятно с принятым решением высказаться.

      – Ты что-нибудь знаешь про Макса? – напряжённо спросил он.

      Вопрос меня застал врасплох. Я удивлённо кивнула головой.

      – Немного, – ответила я, – богатый, умный, презентабельный, самовлюблённый, циничный молодой человек.

      – Прекрасное понимание ситуации, – похвалил Никита. Его серые глаза пытливо всматривались в моё лицо.

      – К чему этот напряжённый диалог? – фыркнула я.

      – Я переживаю за тебя, – признался Никита, – Макс – очень любвеобильный мужчина. Через его постель прошло немало девушек. И я только что увидел в его глазах вспыхнувший интерес к тебе. Я уверен, что мне не показалось.

      Так вот о чём мы говорили! А я-то думала, в чём проблема Никиты. Хоть кто-то заметил, в каком шикарном наряде я сегодня пришла на этот фуршет. Вот в глазах Никита почему-то не зажегся интерес. Да, что я вру сама себя! Не хоть кто-то, а сам Максим Антонович обратил на меня внимание. Если, конечно, Никита не придумал всю эту абсурдную ситуацию. Так это получается зародыши ревности или просто братская любовь?

      – Слушай, мне приятно, что ты заботишься обо мне, – начала говорить я, прерывая свой мыслительный поток, – но я могу тебе ответить взаимностью, и предупредить о любвеобильности нашей любимой модели Евы.

      Никита оценил мою наблюдательность. Его губы тронула едва заметная улыбка.

      – Я мужчина и могу сам о себе позаботиться, – он напустил даже некую строгость на лицо, – а ты не сможешь противостоять такому ловеласу, поверь мне, я видел его грязные методы в деле.

      Ой, не хуже, чем твоё полное безразличие! Но вслух я побоялась это сказать. У нас был заключен дурацкий пакт, плюс в книге было чётко прописано: создать ощущение полного взаимопонимания и той известной опеки. Пришлось сменить тон.

      – Благодарю за предупреждение, – выдавила я, – буду осторожна.

      – Ты