(Не)единственная. Алина Углицкая

хочется.

      Дракончик бочком, настороженно, приближается ко мне. Он готов в любой момент отпрыгнуть и дать стрекача. Кажется, что я даже чувствую, как бьется его сердечко.

      – Не бойся, малыш, – шепчу, не желая его пугать.

      Кончиками пальцев касаюсь подставленной головы. Дракончик замирает, будто раздумывая: бежать или нет. Потом все же решается сделать еще один шажок в мою сторону. Упирается лбом в ладонь и тихо вздыхает.

      Мои губы расплываются в глупой улыбке. Я почесываю это милое чудо по мордочке, а у самой внутри зарождается странное чувство. Какой-то теплый и мягкий комок. Будто там свернулся котенок и вот-вот заурчит.

      А минуту спустя и правда слышу урчание. Маленький анкр мурлычет как заправский кот! Ух ты, эти драконы и так умеют?!

      – Гхм… – недовольный голос нарушает идиллию. – Ани? Что ты здесь делаешь?

      Мне на плечо ложится знакомая рука. Мужская. Тяжелая. Придавливает, будто кусок скалы.

      Маленький анкр исчезает в глубине ангара. Остальные, порыкивая, тянут головы вверх.

      – Разве я не говорил, чтобы ты…

      С досады закусываю губу. Выдергиваю свою конечность из решетки, вскакиваю на ноги и резко оборачиваюсь, не забывая скинуть с плеча руку Дариона.

      Мой «супруг» непростительно высок. Приходится задрать подбородок, чтобы не клюнуть носом ему в грудь.

      – Чтобы я «что»? – заявляю, упирая руки в бока.

      – Не ходила одна. Это опасно.

      Он смотрит на анкров мимо меня и добавляет:

      – Как ты вообще сюда забрела? Я ищу тебя больше часа, но и подумать не мог, что ты пойдешь в питомник.

      Звери тянутся к нему, радостно фыркают. Сразу видно: узнали хозяина.

      – Так это питомник? – вырывается у меня.

      Тут же спохватываюсь: нельзя показывать свое удивление. Я и так ошибаюсь на каждом шагу. К тому же, мне совсем не хочется знать, что будет, если Дарион догадается о подмене!

      – Интересно, – бормочет дарг, продолжая удивленно разглядывать дракончиков. – Наши анкры недолюбливают людей, а люди либо боятся, либо ненавидят их. Точнее, людям вообще свойственно бояться и ненавидеть все, что на них не похоже. Но ты…

      Он бросает на меня внимательный взгляд:

      – Разве ты не боишься их?

      – А-а… э-э-э… – блею, желая провалиться сквозь землю. – Немного да. Зубы вполне себе впечатляющие. И когти.

      На всякий случай показательно ёжусь.

      – Тогда что ты здесь делаешь?

      – Ну… они не кажутся такими уж людоедами, – пытаюсь скрыть смущение за виноватой улыбкой, – особенно тот, самый маленький.

      Дарион хмурится. В его глазах я вижу недоверие и вопрос.

      – Самый маленький? – повторяет он и приближается к решетке.

      Затем издает странный свист.

      Анкры расступаются и ложатся на землю.

      Дарг не произносит больше ни звука, но могу поклясться, что это не мешает ему общаться с драконами! Я вижу, как он смотрит на них, и вижу, как под его взглядом самые крупные отползают один за другим.

      Через