Вторая кожа. Рина Ян

почерком было выведено лаконичное «Лизе от Лики».

      Лика. Ну надо же.

      Энджи настаивала, чтобы клиенты и другие малознакомые люди называли её именно Энджи. Ликой она была только для пары ближайших подружек-стриптизёрш. Значила ли эта надпись, что теперь они с Энджи больше, чем просто коллеги? Впрочем, сейчас размышлять об этих тонкостях у Лизы не было ни желания, ни сил. Она смахнула конверт в сторону и жадно начала пить.

      Прохладная вода немного прояснила сознание, и в памяти начали всплывать отдельные фрагменты предыдущего дня.

      То, как Энджи снова и снова наполняла бокалы.

      Как Лиза обнимала её и опять плакала, сначала от страха, а потом от благодарности и счастья.

      Как Энджи, смеясь, предлагала подписать какой-то договор и почему-то обязательно кровью.

      Как Лиза согласилась – ведь был же Хэллоуин, мать его! Праздник нечистой силы. В такой день подписывать договор кровью казалось не только не странным, но и единственно возможным вариантом…

      Лиза покосилась на свой указательный палец, опасаясь увидеть на месте прокола, сделанного обычным, не слишком чистым ножом, нарыв. Но вместо этого с удивлением обнаружила, что теперь на её руках великолепный ярко-алый маникюр.

      – Что за… – пробормотала Лиза, с ужасом понимая, что не только ногти, но и сами пальцы теперь выглядят как-то по-другому. Она покрутила руками перед своим лицом, всё больше и больше убеждаясь в том, что это не её руки, зажмурилась и снова упала на подушки.

      К горлу подкатила тошнота.

      Нет, нет, нет! Почему? За что?!

      У Лизы была фобия.

      Она боялась сойти с ума.

      Достаточно рациональный и обоснованный страх, если задуматься о том, что его вызвало. И… это всё-таки случилось. Не в сорок, как у её матери, которая однажды посреди полного благополучия ушла из дома и утопилась. В шестнадцать. Но, видимо, у каждого свой срок.

      Поспать. Надо поспать, и всё пройдёт,– с отчаянием подумала Лиза. – Наверное, я ещё пьяная, а может, и приняла что-то… Кто знает, что было в запасе у Энджи? Спать. Надо спать!

      Но заснуть ей не удалось.

      Мешало гулко стучащее сердце и всполохи изумрудного цвета на потолке, проникающие даже сквозь сомкнутые веки.

      Лиза снова села.

      Посмотрела на конверт и подумала, что можно пока и почитать, что там написала Энджи. Кто знает, вдруг в письме будет что-то о вчерашнем? Может, название той гадости, которую они пили или что там ещё с этим делают? И тогда всё получит логичное и не такое уж и страшное объяснение.

      Лиза встала, вновь содрогнулась от обжигающе-холодного воздуха, обнаружила, что полностью обнажена, и громко застонала. Упорно глядя вперед, а не на своё тело, дошла до выключателя, щёлкнула им, и комнату залил поток мягкого, тёплого света. Зелёные блики на потолке стали почти незаметными.

      Она раскрыла конверт.

      Оттуда выпал небольшой лист плотной розоватой бумаги, исписанный мелким убористым почерком.

      Лиза села и, стараясь игнорировать вид своих обнаженных бёдер, казавшихся