Длинные тени грехов прошлых жизней. Татьяна Голицына

через двадцать минут вернулись с кроссовками на два размера больше. Ничего другого в придорожном магазинчике не оказалось.

      – Да нормально! Пойдет! – весело кричала Ирочка, нахлобучив на голову, приобретенную в этом же магазине, несуразную панаму с сердечками и поцелуйчиками.

      Солнце уже припекало, в лесу было душно после ночного дождя. Комары нещадно резвились, а наша грузная дама была для них особенно вкусной. С Ирины окончательно слетела вся пафосность и статусность её общества из параллельной вселенной, она весело щебетала, перепрыгивая коряги, и мужественно шлепала по грязи в своих вездеступах. Нормальная, простая девчонка, своя в доску. Сначала, около получаса надо было подняться в гору.

      – Сдохну, – бормотала Оля, наша грузная дама, – и чего поперлась, лежала бы себе на пляже…, когда всё это кончится…, долго ли еще идти…, вот сейчас возьму и улягусь здесь под кустами…, рюкзак такой тяжелый…, сдохну…, вот зачем взяла двухлитровую бутылку воды вдобавок, там же оказывается родниковая вода будет.

      – Да вылей ты эту воду, только бутыль не бросай в лесу.

      – Осталось чуть-чуть – ободряли мы её, уже вприпрыжку спускаясь по склону.

      Оля грустно вздохнула и мелко затрусила вниз по тропинке. Наконец, преодолев вброд ручей, мы подошли к нашей заветной полянке у берега небольшой речушки. Все приняли ритуальное участие в сборе валежника для костра. Костер у нас всегда большой, до полутора метров высотой, дорожка из горячих углей должна быть не менее двух метров. Пока огонь разгорался, все ринулись купаться в речке. Ирочка опять отличилась.

      – Ой, и купальник надо было взять?

      – Не боись, Иришка, зачем купальник? девочки направо, мальчики налево – и мальчики удалились за поворот речушки, чтобы не смущать девочек.

      Купаться, это сильно сказано. Приветливо журчащая, прозрачная как хрусталь, горная речушка обжигала ледяным огнем. Для смелости мы орали во всю глотку и махом погружались в воду с головой. Окунувшись так не менее трех раз, а у кого духу хватало и больше, выскакивали на берег. Непередаваемые ощущения легкости и эйфории, с головы словно срывало ветром тяжесть железного шлема, кожа горела как после процедуры с жидким азотом, чувство невесомости создавало впечатление потери десяти килограммов жира, костей и мяса. Девчонки визжали сначала от страха, потом от восторга.

      И вот мы расселись вокруг импровизированного стола, скатерть-самобранка предлагала домашний бездрожжевой хлеб, приготовленный по старинному рецепту предков нашей ведущей Ларисы, овощи, фрукты и травяной чай. Мясо на этих занятиях отсутствует, из плотной пищи только сыр. И уверяю вас, этим вполне можно насытиться, а после углей есть и вовсе не хотелось, только пить. Поболтав на отвлеченные темы, все отправились к костру уже наполовину сгоревшему. Здесь наступает вторая часть марлезонского балета.

      Мы топчемся в хороводе вокруг костра, сначала неуклюже, затем, под звуки там-тама, наши движения из хаотичных приобретают организованный шаманский ритм и топот.