Самое унылое место на земле. Оксана Карель

закрытое.

      Мой гардероб совсем не подходил для жизни в деревне. Даже простого спортивного костюма не было, не говоря уже о резиновых сапогах. От старой экипировки и спортивной одежды я избавилась сразу как бросила кататься – чтобы не напоминала.

      Поднявшись в комнату, я перерыла шкаф и откинула всё, что имело слишком элегантный вид. В итоге мой выбор пал на чёрные узкие джинсы, белую тунику с кружевами и чёрную кофту на молнии с рисунком «глазиков» на рукавах. Захватив рюкзак вместо сумки и упаковав туда фотик, я надела кеды и резво отправилась в «путешествие».

       Если бы месяц назад кто-нибудь сказал мне, что я буду переполнена восторгом от того, что мне предложат съездить в соседний городок, я бы ржала, как сивый конь. А теперь смотрите – я просто счастлива. Оказалось, не так много надо для поднятия духа. Всего-то велосипед и соседний городок.

      Тишина среди озёр

      Городок Кирккоярви был тихим и застывшим. Можно было подумать, что тут никого нет, а если и есть, то они попрятались по своим домам.

      Это напоминало мёртвый час, спокойствие крепкого сна. Не было ни оживлённости, ни суеты, только тишина и неизменность.

      Если пристально искать и заглядывать в разные уголки, то можно расслышать и рассмотреть детали жизни, которые словно прикрыли, боясь, что их обнаружат; вот в бревенчатом доме стоит на тумбе старый магнитофон и из динамика льётся тягучая мелодия. Здесь, в доме у дороги, пожилой мужчина вытачивает из дерева резные шашки, а его седовласая жена загадочно поглядывает на подъездную дорожку в ожидании непрошенных гостей.

      Можно расслышать, как хозяйка кирпичного дома окучивает куст жимолости, приговаривая шёпотом слова ободрения, уверенная, что он её обязательно поймёт. А её ленивая сонная кошка мурлычет, лёжа на подоконнике.

      Если сосредоточиться, прислушаться ещё внимательнее, можно отделить шелест листвы от шелеста переворачиваемых книжных страниц. Различить монотонное гудение проводов и плеск бурбона, льющегося в стакан.

      Вот седовласая женщина вытаскивает пирог из духовки, тихонечко напевая, а её муж курит на крыльце. Кучерявый рыбак как обычно перебирает блесну, готовясь к рыбалке, а его сосед чинит велосипед.

      Где-то шуршит бумага, скрипит дверь, закипает вода в кастрюле, еле слышно шипит радиоволна.

      Мы не можем этого видеть, город прячет от нас детали, прикидываясь пустым. Деревья почти не колышутся от прохладного ветерка, вода в озере гладкая как шёлк, дороги безлюдны, высокая трава на лугах нетронута, а на рассвете и в сумерках, из беззвучного глухого леса приходит вязкий туман. Слишком тихо, словно и нет тут ничего. Неизменная красота тишины и пугающая атмосфера кажущейся пустоты.

      Этому спокойствию радуешься и привыкаешь, поэтому, когда оно нарушается, кажется, что всё идёт кувырком, и тебе это нравится, ведь ты знаешь, что скоро всё снова станет спокойным, как прежде.

      Тебе нравится суета, когда ты знаешь, что за ней придёт спокойствие.

      ***

      Пока жизнь Кирккоярви умиротворённо замирала, Ваара взбудоражено