Туман уходит утром. Александра Шервинская

на предупреждение рукой и открыла письмо. Оно было очень коротким и состояло всего из одного предложения. «Тебе не уйти из Круга, Соня!»

      Какой Круг? При чём здесь я? От чего я не смогу уйти? Откуда отправитель знает моё имя? Тот странный голос в Венечкином телефоне тоже что-то говорил о каком-то круге. Это один и тот же круг или разные? Так ведь и с ума сойти не долго! И кому понадобилось присылать мне почти сотню совершенно одинаковых сообщений?

      Шипение, донёсшееся из кухни, заставило меня выругаться и, роняя тапки в самом прямом смысле этого выражения, побежать туда. Пельмени, видимо, обиженные длительным невниманием с моей стороны, прилипли к дну кастрюли, вода практически вся выкипела. Ругнувшись ещё раз и помянув недобрым словом шутника, развлекающегося таким своеобразным спамом, я кое-как вилкой отковыряла слипшиеся пельмени от кастрюли, плюхнула их в тарелку, посыпала мелко нарезанным укропом и щедро полила сметаной. Получилось вполне так симпатичненько.

      Прихватив вилку, я вернулась в комнату, села за стол и, наколов на вилку два пельменя сразу, собралась приступить к еде, но так и застыла с открытым ртом. Писем в почте не было. Вот то есть совсем не было, ни единого из девяноста одного.

      Осторожно положив вилку с пельменем, ещё минуту назад казавшимся чрезвычайно привлекательным, я молча смотрела на экран и на надпись, сообщавшую, что «непрочитанных сообщений нет».

      Аккуратно закрыв почту, я, позабыв про пельмени, встала и подошла к окну, чтобы тут же от него отпрянуть. На детской площадке, надев бейсболку так, чтобы козырёк почти скрывал лицо, сидел Мишаня. Может быть, я и не узнала бы его, но на нём была футболка с Томом и Джерри, которую я ему и подарила в своё время.

      Девушкой я всегда была решительной, поэтому, ещё раз посмотрев на сидящего на лавочке Мишку, на ноутбук с пропавшими письмами, я отошла от окна и направилась в прихожую. Если я буду сидеть дома и бояться, то успешно поэтапно доведу себя сначала до истерики, а потом и до нервного срыва. Оно мне надо? Ответ был очевиден, поэтому я протянула руку и открыла дверь.

      Не успела я переступить порог родной квартиры, как мир вокруг вспыхнул огнями, громыхнул и исчез в абсолютно «ничто».

      Темнота… Ватная, густая, обволакивающая, липкая, не дающая дышать полной грудью. Словно вокруг плотный непроницаемый для света кокон, который с каждым мгновением сжимается всё сильнее. Или это давит не темнота, а обрушившиеся на меня обломки мебели и куски стен? Нет, вряд ли: если бы меня завалило, я чувствовала бы боль, ибо такие события неизбежно влекут за собой переломы как минимум, а её не было. Или… А вдруг позвоночник? Вдруг я вся переломана и теперь просто ничего не чувствую? Кровь бешено зашумела и запульсировала в висках, сбивая и без того неровное дыхание, а сердце затрепыхалось и попыталось вырваться из грудной клетки. Осторожно шевельнув пальцами, я перевела дыхание и попробовала поднять руку. Локоть тут же упёрся во что-то острое, но я была счастлива: значит, тело не подвело меня, я по-прежнему