Маленький чайный магазинчик в Токио. Джули Кэплин

резко сказала она. – И у меня даже желания нет ею стать.

      «Скорее ящер, а не ежик», – размышлял он, поймав себя на том, что засмотрелся на то, как она кутается в пальто (отвратительную волосатую штуку, которую следовало бы выбросить в ближайшую урну) и как сутулятся ее плечи. Он едва сдержался, чтобы не сделать снимок.

      – От этой фразы прямо веет свежестью! – беспечно сказал он. – Большинство людей отчаянно хотят, чтобы я их сфотографировал, и чаще всего бесплатно. А некоторые даже воображают себя моей музой.

      Быть музой, подразумевал он, значит быть кем-то вроде поклонницы фотографа, готовой на все.

      Она немного выпрямилась, уголок губ приподнялся.

      – Я определенно не одна из них. Хотя это, должно быть, раздражает…

      – Чуточку. Сейчас многие хотят получить все даром – музыку, книги, искусство, фильмы.

      – Недостаток развития технологий… но плюс в том, что благодаря им я получаю средства к существованию.

      – Думаю, в твоем случае это не просто технологии. Должно быть, ты правда талантливый блогер; ведь тысячи людей ведут блоги, и не у всех получается!

      В ответ она лишь пожала плечами, что его разозлило.

      – Нет ничего хуже ложной скромности, – упрекнул он ее. В ответ Фиона лишь посмотрела с удивлением, и он разозлился еще сильнее: – Что? Я вот знаю себе цену! И тебе тоже следует. Особенно когда дело касается того, чем ты зарабатываешь себе на жизнь.

      – Я не пытаюсь быть скромной, наигранной или еще какой-то, – парировала она. – Просто делаю свое дело. Мне повезло, что людям это нравится и они подписываются на меня и участвуют во всем…

      – Но чтобы получить такую вовлеченность, у тебя должен быть определенный уровень творческого мастерства: нужно правильно писать, размещать именно те фотографии, которые нужны – чтобы вызвать интерес у людей!

      Она снова пожала плечами.

      – Тебе нужно больше уверенности в себе!

      – Конечно, как будто ее просто можно взять с полки! – сказала она с резкостью в голосе. – О, я, пожалуй, возьму полфунта веры, щепотку высокомерия и дополнительную порцию уверенности! Потому что это же так просто…

      Последние слова она произнесла тише, как будто неохотно вытягивая из себя, и он снова почувствовал резкий укол вины.

      В ресторане было крайне многолюдно, но Гейб пошел впереди, протискиваясь сквозь толпу, и занял два последних барных стула напротив кухни, где работало несколько поваров.

      – Раньше пробовала темпуру? – спросил он, когда Фиона сняла пальто и взяла меню.

      – Нет… – Она оглядела оживленный и очень шумный ресторан. Сквозь болтовню она слышала шипение горячего масла и звяканье посуды по металлу – на кухне прямо перед ними в бешеном темпе работали повара.

      – Тогда сейчас тебя ждет истинное удовольствие! Хотя тебя все время будет сюда тянуть…

      – Даже не знаю, тем… темп… что это такое?

      – Темпура, – подсказал Гейб. – Если просто, то это кусочки еды в кляре, обжаренные во фритюре…