Восьмая книга восьмого. Познание истины. Николай Николаевич Калиниченко

тухнет, мы умираем. Поэтому на древних русских могилах крестов не было. Были только надгробные плиты, на которых изображалась спина человека. Это означало, что человек уже ушёл, но мы его ещё помним. Из нашей памяти он ещё не стёрся.

      Таким образом, Царство Матери было более человечным, чем Рыцарства Отцов. И из значения слова «человек» мы знаем, что оно было в два раза более человечным.

      Крест – от Хреста. На Украине до сих пор «крест» звучит как «хрест». Отсюда и крестьяне, и христиане – это одно и то же, т.е. дети Матери. Сегодня же крестьяне – это селяне, а христиане – это иезуиты. И это – только некоторые последствия церковной реформы патриарха Никона.

      До «хреста» был «хлыст». И секта хлыстов была отмечена историками в XVIII веке. Но почему они называли себя хлыстами, осталось без объяснений. Да и откуда им быть? В то же время от «хлыста» – не только «холостяк», но и «костёл». Сегодня холостяк – это неженатый мужчина, но исходно холостяк – это сын, потому что «хлыст» – это «хола суть», т.е. мать. А вот костёл – это храм у поляков. Понятно, что «костёл» чуть звонче – это «костёр». Этим и объясняются горящие свечи в храмах. «Храм» – это «Харя ма» или «Мама Харя». То есть это не дом Бога, а сама Бозя.

      А у русских и украинцев с белорусами не костёл, а церковь. И что такое церковь?

      Словари пишут, что церковь – это или храм, или религиозная община. Так это понимается. Но что значит слово «церковь»?

      Да всё то же самое, чего не хотят знать попы и историки с лингвистами. Церковь значит царьков. Естественно, храм. Мама – она же царька, а её храм – царьков храм. Её же община – это семья. Ну, или род, племя, народ, человечество, наконец.

      А словари о чём? А словари о том, что религиозная община – это объединение людей, связанных между собой обетом. Казалось бы, это прекрасно! В общине могут быть разные люди, в том числе и чужие друг другу. Но, во-первых, все люди Земли – родственники по Матери, так называемой Митохондриальной Еве. И это – естественная и потому неразрывная связь всех людей. Во-вторых, обет, от которого обещание, – это искусственная связь, которую можно как дать, так и забрать. И люди пользуются этой возможностью. Отсюда и измены, и предательства, и просто мелкие подлости, т.е. согрешения. Причём не только мирян, но и попов.

Попы

      Сегодня слово «попы» почти не употребляется, хотя оно известно повсеместно. Вместо него обычно говорят, священники, а это не одно и то же. «Поп» – от «попы», и она у него есть. А вот «священник» – от «святости», а её у попа быть не должно, потому что святость – это девственность, а она свойственна девам, т.е. женщинам. Попы же – мужчины, и им свойственна мужественность, а иначе – греховность, поскольку грех – это не преступление, как его понимают попы и им верящие, а мужской половой член. Своими церковными реформами отцы церкви извратили всё, что смогли. Слава Бозе, язык им оказался недоступным, поскольку он тоже естественный, но над речью они поизгалялись всласть. Да и продолжают изгаляться. Но власть не их, хотя пока что и в их руках. И уже скоро она вернётся