Зонтик помощи. Дарья Михай

адку из плена, Таня то ли настолько задумалась, то ли дёрнула слишком сильно, но молния разошлась окончательно, а «собачка» отломилась и упала. Девочка присела на корточки, высматривая пропажу. Она водила руками по полу в надежде, что просто её не заметила, но так ничего и не нашла.

      Закусив губу от отчаяния, Танечка встала, надела смешную шапку с огромным помпоном, поплотнее запахнула ненавистное пальто и вышла на улицу, которая встретила её проливным дождем.

      Девочка давно привыкла к дождю. Он был частью её жизни, частью её самой. Вечный дождь…

      Она шла по улице, пытаясь обходить глубокие лужи и кутаясь в полы пальто. Девочке казалось, что даже само небо плюёт на неё сверху.

      «Побирушка! Оборванка! Голодранка! Лохушка! Нищая! Убогая!» – слышала она в свой адрес от одноклассников. Очередное едкое словечко с каждой каплей дождя ядовитой стрелой вонзалось в израненную душу.

      А что она могла сделать? Мама растила Таню одна. Будучи на инвалидности, старалась работать, где придётся, чтобы прокормить себя и дочь. За мытьё полов много не платили, так что едва удавалось сводить концы с концами.

      Одежду девочке не покупали уже много лет. Таня даже не знала, какой у неё размер (обуви это тоже касалось). Носить приходилось то, что отдавали другие люди. Чаще всего в руках девочки оказывались такие заношенные вещи, что было стыдно их надевать. Но выбирать не приходилось.

      Танечка шла, опустив голову и пряча глаза от взора редких прохожих. От одиночества она ощущала себя потухшим фонарным столбом на краю дороги в лютую зиму. Она стыдилась себя, стыдилась своего внешнего вида.

      А какой девочке не хочется быть красивой? Особенно в мире, где разноцветная, блестящая обёртка гораздо ценнее внутреннего содержания!

      В её школе было именно так. Если девочка модно одета, она – красивая. Если родители купили ей новую сумочку или туфельки, она сразу становилась интересной собеседницей для подруг, начитавшихся про тренды предстоящего сезона. Если у кого появился очередной навороченный телефон, толпы поклонников и желающих обсудить это чудо техники окружали счастливицу.

      А что делать той, кто вечерами зашивает единственный свитерок, который расползается по ниточкам после огромного количества стирок? Что делать той, кто в школу ходит со старой маминой сумкой и лишь мечтает о новом рюкзачке? Что делать той, у кого хлюпает и булькает в сапожках вода из-за пробитой подошвы, прохудившейся в нескольких местах? Что делать?

      До дома оставалось совсем недалеко, когда девочка встретила маму, идущую с сумками.

      – Привет, дочь! Поможешь? – устало спросила она, протягивая тяжёлый пакет с замороженными куриными головами, суповым набором и хребтами. – А ты чего расстегнутая идёшь? Холодно же на улице!

      – Молния сломалась. Она давно заедала, а тут даже «собачка» отлетела, – девочка испуганно смотрела на маму, опасаясь, что та начнёт ругаться из-за испорченного пальто.

      – Ох, дочь! Что же нам делать-то?

      – Мамочка, ну весна же! Холода скоро закончатся! Я прогноз слышала, что к выходным потеплеет.

      Мама с дочкой молча дошли до калитки дома и уже закрывали её за собой, как вдруг их окликнула соседка.

      – День добрый! Ну-ка зайдите на минуточку. У меня тут кое-что для вас есть! Вы только сумки положите, а то тащить тяжело будет.

      Таня с мамой переглянулись…

      – Вот смотрите, – начала соседка, показывая на пакеты, которыми была уставлена почти вся терраса. – Дочка моя для Тани кое-что собрала. Тут, конечно, не густо, но хоть что-то. Забирайте всё. Я помогу донести.

      – Не густо, да? – Танина мама обвела глазами содержимое комнаты, и женщины засмеялись.

      Сумок с одеждой было так много, что втроём за один раз унести не смогли. Пока Таня расставляла первую партию у себя дома, мама с соседкой отправились за следующей. Девочка окинула взором баулы с вещами и расплакалась, пока этого никто не видел.

      – Дочь, это тоже тебе! – на пороге стояла раскрасневшаяся мама и, широко улыбаясь, протягивала девочке коробку шоколадных конфет. – Соседка передала. Ой, а ты чего плачешь? Что-то еще случилось?

      – Мамочка, снова обноски! – всхлипывала девочка. – Снова чьи-то заношенные вещи. Я так не могу больше, понимаешь? Я – изгой! Меня в школе называют нищей и убогой!

      Танечка рыдала, закрывая лицо руками. Сердце мамы защемило и сжалось. Оно обливалось кровью, разрывалось на части, на миллионы мельчайших осколков от беспомощности и бессилия.

      – Дочь, я не могу покупать новое, – выдавила из себя мама. – Понимаешь? Просто не могу! Моей зарплаты, сама видишь, хватает только на еду и на то, чтобы заплатить за дом. Может, в будущем что-то изменится, но сейчас… Тань, мир не без добрых людей. Давай хотя бы посмотрим, что в сумках? Если тебе не подойдёт и совсем не понравится, я обещаю, мы отнесём на помойку. Договорились?

      – Вместе с теми вещами, которым давно там место? – еще с содроганием в голосе спросила девочка.

      – Да, если хочешь, то вместе с ними. Ну что? Смотрим?

      – Давай, –